Ведьмина месть - страница 4

Ведьмино колдовство прочно и глубоко действовало на всех…

Когда Лиона неожиданно возникла во дворе большого ухоженного старостиного дома с лукошком ягод и, назвав Дзингу мамой сказала, что она вот с подругами для нее всяких вкусностей набрала полакомиться, никто опять-таки ничему не удивился.

Только Мардрана стоя тут же рядом, но невидимая для всех, довольно улыбалась. Пока Лиона все делала правильно….

Ольвигу было скучно и досадно. Уже несколько часов терпел он приставания Мэри, от которых правда удачно уворачивался и слушал, как она его любит.

Князю даже было немного жаль эту пухлую барышню с раскосыми глазами. Он смотрел на нее и вспоминал, что когда-то действительно очень ее любил. Летел на свидания к ней загоняя коня к заветному дому лесничего, предварительно услав куда-то ее отца по служебным делам. Потом даже забрал ее в замок. Но увы, все осталось в прошлом. А Мэри совсем не хотела ничего понимать. Отсюда и эта бессмысленная уже несколько часовая беседа.

«О, золотые Боги! – подумал Ольвиг. – Почему ни у кого нет срочных дел, чтобы я мог ими заняться и закончить, наконец, этот пустой разговор…»

И в т уже минуту в дверь постучали.

– Да! – громко и почти с радостью крикнул князь. – Войдите!

Шурша подолом золотистого тяжелого платья, в комнату вошла Рогнеда. Она внимательно посмотрела на Мэри и племянника и, поняв, что разговор между ними не из легких, кивнула девушке на дверь, коротко проговорив:

– Ступай. У нас важные дела.

Сложив недовольно красные губки и нахмурив черные густые брови, Мэри вышла.

– И все? – радостно проговорил Ольвиг, целуя тете руки. – Ты чудо, Рогнеда! Я не мог от нее отделаться уже несколько часов…

Княгиня слегка улыбнулась поджатыми губами, а потом сказала, пристально глядя на племянника:

– Что тебе известно о Лионе?

– Ничего, – совершенно искренно ответил юный князь.– Кто это?

Рогнеда еще раз изучающе взглянула на Ольвига, а потом тихо и четко произнесла:

– Это девушка, которую ты обесчестил и чуть не убил. Она бедняжка еле спаслась… Друзья покойного старосты собирают крестьян и служилых людей, чтобы идти в замок требовать от тебя ответа…

– Какой ужас! – бледнея, проговорил Ольвиг. – Что же теперь будет?

…За прошедшие три Веркумерских года планета сильно изменилась. Когда-то золотистая она стала черно-красной от крови погибших и от слез тех, кто их оплакивал и хоронил, раз за разом все больше оставляя в теле земли рваные раскопанные раны.

Не менялась лишь Лиона, ставшая причиной этих бед. Она была все так же привлекательна и так же жалобно просила о помощи и защите…

Все эти проклятые годы от хуторов к поселкам и от княжеств к княжествам ходили песняры, которые играли на свирелях и пели песни о том, как князь Ольвиг обидел дочку покойного старосты и как народ поднялся против него. А потом к этой битве присоединились соседние княжества, а чуть позже и сам король. Иногда в головах правителей и воинов наступало просветление. И тогда возникал вопрос – «Зачем и почему идет эта страшная непонятная война?»

Но Мардрана пристально следила за всем, происходящем на Веркумере. Поэтому подобные мысли быстро улетучивались и бойня, где все были против всех, продолжалась с еще большей кровожадностью и безжалостностью.

***

Злая колдунья учла прошлые ошибки. Она больше не зависала над обреченной планетой в плоском диске. Круглый шар, полый внутри и невидимый никому легко перемещающийся по всему Веркумеру, стал ее уютным местом для наблюдения и отдыха. В нем были все те же мягкие диваны с позолотой и в вазах множество цветов. Содержимое ведьминого маленького уютного мирка представляло собой огромный контраст с большим гибнущим миром окружающей его планеты. Глядя как дерутся между собой и умирают стражники и воины, старая ведьма хлопала в ладоши и хохотала.