Ведьмино Наказание - страница 19

А оно звучало уже совсем близко. И вот уже не слышно плеска воды – только тяжелая поступь. Кто-то вышел из топи прямо к их костру!

Корди вскочил, весь дрожа и не отрывая взгляда от темноты, скрывавшей неведомого пришельца.

Еще пара шагов – и повисла жуткая тишина. Слышалось только приглушенное поскуливание Вьюрка.

Сагитта даже не повернула головы, хотя тот, кто явился из болот, стоял у нее за спиной, в каких-то трех-четырех саженях.

А ваннах ощутил на себе чужой мертвящий взгляд, от которого цепенело всё тело.

И тут раздался голос Сагитты.

– Уходи, – спокойно, но твердо сказала она, не оборачиваясь.

Корди даже не понял сперва, к кому она обращается: к нему или к незваному гостю?

Но Сагитта повторила, на этот раз громче:

– Уходи. Здесь тебе нечем поживиться.

За спиной у нее раздался недобрый утробный вздох.

– Уходи, – в третий раз произнесла ведьма.

И тут уши Корди пронзил жуткий, злобный смех пришельца. У ваннаха кровь застыла в жилах. Но спустя пару мгновений послышались тяжелые шаги, а потом вновь чавкающий плеск.

Ночной гость уходил обратно в топь, зловеще похохатывая. Этот нечеловеческий смех еще долго слышался с трясины, но постепенно всё-таки затих.

Корди перевел дух.

– К-кто… кто это был? – выдавил он.

– Ложись спать, – ведьма подняла на него взгляд и устало улыбнулась. – И не бойся ничего.

«Да я и не боюсь», – хотел было сказать парнишка, но понял, что не стоит понапрасну храбриться: ведьма всё равно видит его насквозь. У него до сих пор дрожали колени…

Остаток ночи Корди так и не мог заснуть: лежал и вслушивался в ночные звуки. Со стороны болота то и дело слышались всплески, какая-то возня, иногда доносилось чье-то невнятное бормотание, будто кто-то переговаривался то тут, то там. Больше всего пугали смешки, время от времени разносившиеся над трясиной. А один раз прокатился такой хохот, что парнишку чуть в воздух не подбросило.

Но Сагитта продолжала сидеть у костра и, казалось, не проявляла никаких признаков беспокойства. И Корди как-то стыдно было перед ней за себя и за свой страх…

Только под утро он кое-как забылся.

* * *

Мужчина средних лет с проседью в густых, когда-то черных как смоль волосах и аккуратной бородкой мерил шагами просторную комнату. Лицо у него было хмурое, брови сдвинуты. Иногда он останавливался у массивного письменного стола и что-то записывал в толстой тетради, а потом возобновлял движение. Через некоторое время он замер у висящей на стене карты Ведьминого Болота. С минуту внимательно ее изучал, потом щелкнул пальцами. Из-за двери вынырнул человеческий скелет и, услужливо скалясь всеми тридцатью двумя зубами, протянул хозяину пергаментный свиток. Тот развернул его и в сотый раз начал перечитывать древние иероглифы.

В комнате нарисовался некий субъект очень маленького роста – не выше трех локтей.

– Ну? – вяло поинтересовался он, жуя яблоко. – Есть сдвиги, Белион?

– Ни-ка-ких, – делая паузы между слогами, выговорил человек с бородкой. – Я всё не могу понять, что за место описывается в свитке… Но оно точно где-то во владениях ведьм!

– Ясно. Похоже, в ближайшее столетие я могу спать спокойно: не думаю, что ты найдешь его.

– Ладно, не каркай! – Белион поскреб затылок. – И всё же где оно может быть?..

* * *

– Что, еще одна сюжетная линия? – Алла вопросительно глянула на шефа.

– Ну если это так у вас, филологов, называется, то да, – кивнул тот.

– Имейте в виду: чем больше сюжетных линий, тем сложнее будет их все увязать в стройное фабульное полотно.