- Ну, Васины родители живут много лет душа в
душу, так что… Вася росла в атмосфере взаимопонимания и занятие общими
увлечениями – вяло промямлила я.
Дело в том,
что я не была уверена в том, как мне сказать нашему Вадику о том, что тётя Тома
живёт много лет со своим супругом только потому, что они полностью отдаются
своему хобби – бухают в свободное время. А занятыми они просто не бывают.
Вадим всё
равно не успокоился, поэтому мы отправились в гости большим табором.
- Может, оно и к лучшему-то, за ентими же в
оба глаза смотреть надобно – сварливо сказал Донатий, которому Вадим закончил
помогать с уборкой в квартире.
Дверь в
квартиру Васиных родителей отличалась от двери в жилище её дядюшки тем, что она
могла закрываться на замок. Но была солидарна с нею в том, что выглядела столь
же непрезентабельно.
- О, Васёнка наша нарисовалась! –
поприветствовала свою дочь слегка нетрезвая тётя Тамара - А я тебе же припасла, что ты просила. Брательник
нам с отцом рассказал, что ты за это ему на опохмелку оставила немножко.
Я только
хмыкнула – после трёх бутылок водочки мало кто способен стоять на ногах, а для
Васиного дядюшки – «небольшая опохмелка». Привычка, что тут скажешь… После слов
матери Вася страшно покраснела, смутившись перед ребятами, но тётя Тома явного
смущения дочери не заметила:
- Манюня, проходи давай, можешь не разуваться!
Опять с парнями? Один краше другого… или один из них не по этой части?
Васька
попыталась было возмутиться, но её маменька равнодушно пожала плечами, вытащила
сигарету изо рта, и изрекла:
- В Москве живём…
Выглянувший
папенька Василисы гордо продемонстрировал стиральную доску. Такую, может, кто
помнит… с рёбрышками.
- Вот, просила – получай! – гордо
продемонстрировал он доску.
- Но я просила детали к швейной машине, ты же
сказал, что они есть! – растерялась Вася.
- Не нравится – не бери! Только «на
опохмелиться» всё равно дай! – отрезал папенька.
Вася молча
протянула ему пару бутылок пива, они с тётей Тамарой уверенными движениями
скрутили крышки и припали к живительной влаге. Как мы покинули квартиру, никто
не заметил.
- Ничего нее понимаю! – со слезами на глазах,
сказала Васька – Я прочитала ту книженцию, которую ты вечно таскаешь с собой.
Так вот, там было зелье от латрыжничества. Неужто ошиблась в чём?
Я полистала
книгу заклинаний. Да нет, всё верно.
- Просто там сказано, «… ежели человек
страдает бражничеством…» Твои родители не страдают. Они им наслаждаются!
Васька осторожно
обернулась к своему жениху. По лицу Вадима было сложно что-то понять, выглядел
он, как обычно, презрительно-недовольным. Затем подошёл ближе и сказал:
- Душа моя! Дозволь открыть тебе глаза –
судьба родичей – не твоя судьба!
На следующий
же день, с утреца, оставив ребят на хозяйстве и наказав ни в коем случае не
смотреть телевизор, мы отправились к Петюне, пережили его довольные вопли по
поводу наших безделушек и расстались, довольные друг другом.
- Девоньки! Вы меня просто спасли! Появился у
меня один пассажир на вашу дребедень! То ли он коллекционер, то ли просто
парень, который свободное время посвящает беганию по полю с мечом и щитом. Я в
этих реконструкторах слабо разбираюсь… короче, заценили ваши цацки,
радиоуглеродный анализ провели ребята – одним словом, заморочились по максимуму.
Ну а мне-то что с того? Главное – что платят, и исправно. Так что обратите
внимание – я вас тоже не обидел!
