Как отмечают специалисты, «сочинение Джувейни было использовано Рашид-ад-дином и Вассафом». А через них – «почти всеми последующими историками: персидскими, арабскими и турецкими, которые часто буквально повторяют рассказы Джувейни».
Кстати, его трудами, опосредованно через Рашид-ад-дина, пользовался и Абул Гази, о котором мы подробно будем говорить в третьей части.
Джувейни – основной источник-конструктор!
Вот с чьей подачи воссоздавалась впоследствии официальная история Империи Чынгызхана, Золотой Орды и Великой Татарии. Но если источник замутненный, то и ручейки, исходящие от него несут грязь и пену…
Поразительно, что китайские хроники тоже почти полностью совпадают с рассказами Джувейни.
Это ли не повод предполагать, что вся эта «историческая макулатура» изначально вышла из единого Центра, или была впоследствии тщательно отредактирована.
Параграф 4. «Яко саранча разбегошася даже до Дуная!»
Московия тоже приложила руку к очернению Татар. Перлами вроде "монастырь Печерский пресвятой Богородицы зажгли ПОГАНЫЕ татары" усыпаны все русские летописи.
Хотя на самом деле, никогда на Руси не было построено столько монастырей, как при «поганых татарах». Романовские цари, подчиняя независимую церковь самодержавной власти, сами потом разрушали православные храмы, возведенные при Чынгызхане и его наследниках…
Церковный летописец дьяк Лызлов, хорошо знакомый с европейскими источниками, был несвободен в своих суждениях:
«По смерти онаго Хингиса наследники ево в малом времяни толико быша страшни всем странам восточным, не менши же и полунощным, с погублением неисчетных народов, яко трепетала от них вся Европа. Егда и Инокентий IV папа римский ужасшися тоя лютыя бури, яже висела над христианы [ибо яко саранча разбегошася даже до Дуная]».
Впрочем, это и не удивительно, концепция ведь была одна – Европоцентристская. А зарождающаяся Романовская историческая наука шла строго в фарватере, заданном западными фальш-историками.
Хотя справедливости ради надо заметить, что такие летописцы, как Лызлов, еще не были до конца причесаны под «европейский полубокс». С инакомыслием покончили лишь в эпоху Петра I и даже, возможно, чуть позже, во времена «просвещенной» Екатерины II.
Татарские и другие тюркские исследователи конца XIX – начала XX веков, проснувшись, наконец, от долгого летаргического сна и пользуясь, не только европейскими, но и восточными свидетельствами, как могли, очищали свою историю от ложных наветов и клеветы.
К примеру, один из них, Гайнетдин Ахмеров (1864–1911), прямо указывал на ошибочные положения, как русских историков, так и русских летописей.
В своем исследовании «Казан тарихы» («История Казани») он писал, что «русские исторические сведения чаще всего исходят из оставленных монахами летописей. А эти сведения, особенно в эпоху Казанского ханства, так и дышат ненавистью к татарам, то есть изначально настроены только на негативное восприятие всего татарского».
Но не все русские историки «дышали ненавистью к татарам». Михаил Худяков, позже Лев Гумилев, много сил, ума и таланта положили на то, чтобы разрушить «черную легенду» о Татарах.
А в русской эмиграции возникло целое движение – евразийцы, которые считали Российскую империю прямой наследницей Золотой Орды.
«Видеть в туранском влиянии только отрицательные черты – неблагодарно и недобросовестно, – писал один из лидеров евразийцев князь Николай Трубецкой. – Мы имеем право гордиться нашими туранскими предками не меньше, чем предками славянскими, и обязаны благодарностью как тем, так и другим. Сознание своей принадлежности не только к арийскому, но и к туранскому психологическому типу необходимо для каждого русского, стремящегося к личному и национальному самопознанию» – из очерка «О Туранском элементе в русской культуре», в кн. «Наследие Чингизхана».
