В конце концов, популярность идеологии выросла настолько, что появились даже государственные праздники – день Исхода, и день Прославления (благодарности за спасение
людей от гибели).
Вместе с монополией на фанатизм, террианские власти получили монополию на общий язык.
Именно люди создали единый галактический. Его называли по-разному, в зависимости от этнической принадлежности. Потомки славян – «Галина», или «Галя», англо-саксы – «g-ling», или «Джил». Вариант «Джи-линг» пришёлся по вкусу и азиатам.
Манагассийцы, маларийцы и лаккианцы не выговаривали сочетание «джил. Им больше нравилось «га'ла». Онда, чей фонетический язык заметно отличался, говорили «кааал». Они, хоть и не входили в Совет, часто торговали с его представителями. Манагассийцы требовали ввести торговое эмбарго на онадасскую продукцию, но под давлением террианцев, замолкали.
***
Лина очень хорошо понимала, что преимущество у неё сейчас минимальное. Есть напуганный ротозеем пират и его опешивший коллега. Но вопрос, где третий член команды, оставался открытым. Пока что требовалось обезоружить того, что стоял возле Алисы.
– Бросай пушку в мою сторону, и не пытайся меня обмануть, – крикнула Коперник, стараясь выглядеть как можно более грозно. Она припугнула главаря ротозеем, который тут же вытянул усик в его сторону. Это подействовало на обоих, и вооруженный бандит тут же бросил оружие, но поглядывал на свой нож, висящий на ремне.
– Даже не думай. Сними ремень и брось перед собой. Только медленно, и чтобы я видела каждое твоё движение.
– Да у меня штаны упадут, – смущённо ответил пират.
Лина усмехнулась: – Ничего страшного. В руках подержишь. Да и что мы такого не видели? Тоже мне…
Серая кожа лаккианца слегка позеленела. Засмущался, видимо. Но пояс снял и бросил в центр помещения. Вот в этот момент вошёл третий: – Босс, ничего ценного я не наш… Эй, чё происходит?! – он вскинул лучемёт, готовясь подстрелить Лину. Та прикрылась главарём. И всё бы так и закончилось бойней, если бы не одно «но». Пригревшийся в руках Коперник ротозей лизнул лаккианца, оставив на его шее большой влажный след.
– Блин… Конец мне…
Вооруженный бандит ничего не понял, а вот тот, что стоял возле Полоцкой, скривился, ожидая чего-то страшного. Девушки поняли, что сейчас их план раскроют и пристрелят. Немая сцена прервалась криком одного из пиратов. Он показывал пальцем на босса. Тот зеленел и покрывался волдырями.
– Индивидуальная реакция, аллергия… – сделала заключение Полоцкая: – теперь, если лекарство в течение суток не ввести, загнётся.
Лина ничего не поняла. То ли напарница продолжает розыгрыш, то ли… – Он что, реально может умереть? – спросила она, наплевав на стоящих рядом пиратов. Те поникли, и уже не думали о том, чтобы напасть, связать, или сделать ещё что-то в таком духе.
– Угу… – хмуро ответила Алиса, – бывает иногда. На людей реже действует. А вот маларийцам и близким к ним народам повезло меньше. Я и забыла про это.
Первым спохватился вооруженный пират, – Что делать? Принц нас убьёт теперь!
Полоцкая, совершенно спокойно ответила, – скажете, что в бою погиб. Смертью храбрых. Пусть там, не знаю, семье его денег даст. Или у вас так не делают?
– Это принца сын… За него нас разрежут на тысячи кусочков… – канючил пират. Второй кивал, а «ужаленный» грустно смотрел на происходящее заплывшими глазами. Помирать ему совершенно не хотелось.
