На отдалении зазвучали голоса, и я разглядел беспечно вышагивающих мамаш с колясками. Надо же быть такими отважными! Шлепают себя, спектакль какой-то обсуждают… Я снова огляделся. Фигуры зловещих преследователей свернули куда-то в проулок, жутковатая машина также свалила. Я осторожно выпрямился. Все было, конечно, полнейшей чепухой, никто меня не преследовал. Еще один стародавний страх. Самое стыдное, что даже не из реалий он родился, а прямиком из детских снов, где я вечно убегал от каких-нибудь монстров, пытался прятаться, закрывать глаза и шептать заклинания.
Между прочим, откуда берутся фобии, почему не исчезают они с годами – никто толком не знает. Врачи с психологами без устали спорят, диссертации строчат, а людям, как в дремучую старину, микстурки прописывают, таблетки дорогущие. Совсем даже не те конфеты храбрости, а всего лишь дурные транквилизаторы. Проще говоря – снотворное. Слопал – в сон тебя потянуло, забываешь на пару часов о любых страхах. Потому что мысли набекрень, и сам словно овощ вареный становишься. Такое вот примерно лечение. И потому – лучше уж мучиться да ожидать, когда откроют что-нибудь действительно стоящее. Только вот – сколько ждать – вот в чем вопрос! Понятно, есть счастливчики, что живут вовсе без фобий, кому-то достается одна-единственная, а мне вот этой мерзости привалило два вагона с тележкой! Оттого и жизнь была, точно у яйца всмятку только без спасительной скорлупы. Разумеется, я завидовал тем, кто жил вокруг на полную катушку, не опасаясь высовывать голову из-за баррикад, драться с пацанами во дворе, шутить с девчонками вроде нашей Людки или той же Цапли, спорить с преподами. Самое удивительное, что ведь много таких набиралось – бесстрашных, словно кощеи бессмертные! Верная половина земного шарика! Ну, или добрая треть. А я вот продолжал бояться. Не чего-то конкретного, а разного и понемногу. По этой самой причине и перечел массу всевозможной чепухи про агорафобию, герпетофобию, клаустрофобию и еще триста тридцать три подобных фигофобии.
Отчасти чтение меня утешило, поскольку многих страхов я у себя не обнаружил. Скажем, гелиофобии, боязни солнца, у меня точно не было, скорее – наоборот, солнышко я очень даже любил. И точно так же не обнаружил я у себя ни малейших признаков аблютофобии – иначе говоря – страха перед купанием. Как поплыл однажды, зашлепал руками по воде, так и перестал бояться. Словом, на несколько сотен официальных фобий у меня отыскалось всего-то десятка три-четыре. Посчитать – так меньше десяти процентов, но легче мне от этого не становилось. Разве что литературу шерстить научился более активно – искать тут и там противоядия да лекарства. Ничего, понятно, не нашел, зато обнаружил, что умею читать очень даже немедленно. Ну, то есть – практически по диагонали. То ли страх к тому подстегивал, то ли еще что. Зайцы, как известно, тоже быстро бегают. А точнее – убегают. Вот и я страницы перелистывал, точно заправский спринтер. Столько мусора в голове осело – прямо жуть! Все равно как хлама на старом чердаке. Оттого, верно и чесалась голова. С чердака-то можно все влегкую повыбрасывать, с мозгами все обстояло куда сложнее. Знания – их ведь надо либо забывать, либо как-то использовать, а как тут используешь, если говорить про такое не с кем? Ну, правда, кому в школе интересно, если я начну болтать про отличие гаптофобии от дентофобии или, скажем, возьмусь объяснять, что кинофобы – это не те, что боятся кинотеатров, а те, что боятся собак? Понятно, что темочка занимательная, но кого ж такое волнует?
