Москвы не существует – это факт.
Она, как отражённый артефакт
в ста зеркалах, направленных друг к другу
вся затерялась. И, пройдя по кругу,
уже не возвратится, чтоб найти
то место, из которого уйти.
Для тех, кто видит мир со стороны —
она, как пифагоровы штаны
квадратом снаряжает каждый катет —
и вот уже не светит и не катит
ни тем, кто носит эти имена —
ни тем, кто здесь не понял ни хрена.
Ты будешь кипятиться, как дурак;
ты скажешь: "Предположим, это так.
Москвы не существует. Только ниша.
Но был ли тот, кто незаметно вышел —
воистину отчаявшись найти
то место, из которого уйти?
Вернётся он – тебя поцеловать,
ты не отпрянешь: и опять, опять
всё повторится, всё пойдёт по кругу
в ста зеркалах, направленных друг к другу.
А что Москва? Несовершенный круг.
Шестнадцатые доли. Пробный звук…"
Не кипятись, я соглашусь с тобой:
Москвы не существует – только сбой,
произошедший от её потери
в ста зеркалах, в которых даже двери
так затерялись, что и не найти
то место, из которого уйти.
Но мы-то знаем, где её искать,
когда вернётся нас поцеловать
тот, вышедший. И выданы друг другу
шестнадцатые доли сделать фугу.
И – как всегда – квадрата сторона
тем, кто опять не понял ни хрена.
