Николай улыбнулся, не открывая глаз. Затем вспомнил, как мимо него пронеслось что-то в розовом. «Я тогда подумал, что слон очень подходит к этому розовому. Сначала я вообще не понял, что это было. Какой-то аромат и розовый цвет. А потом это РОЗОВОЕ спросило меня, где я купил такого нарядного слона. Я чуть сигарету не проглотил. Это РОЗОВОЕ оказалось рыжеволосой, желтоглазой девушкой с ангельским голосом. Она тоже, как потом выяснилось, покупала подарок для маленькой девочки, дочери своей подруги. Я ведь торопился вернуться в офис, а пошел вместе с ней покупать второго розового слона. Вот, кажется и все. Я влюбился в нее с первого взгляда».
– Николай, – выдернул его из приятных воспоминаний Роман. – Николай, как вы себя чувствуете?
– Прекрасно, – он блаженно улыбнулся. – Я вспомнил все. Представляете, будто еще раз пережил нашу первую встречу.
– Садитесь, – Рома показал рукой на диван и вернулся за стол. – Я сейчас вам кое-что дам. Носите это постоянно с собой. И еще кое-что…
Вегетарианские голубцы в приготовлении Сонечки были исключительным блюдом. Исключительным! Надя, дожив почти до пятидесяти лет, так и не научилась хорошо готовить. Поэтому с особым трепетом относилась ко всем, кто владел кулинарным искусством.
– Очень вкусно, – как всегда приговаривала она, уплетая Сонину стряпню. – Очень вкусно. Я уже никогда не научусь готовить.
– Надюша, все в твоих руках. Ничего трудного в этом нет. Берешь капусту…
– Соня, не трать время. Сколько тебе можно говорить! Зачем мне одной стоять по нескольку часов у плиты? Ну зачем? Обедаю я в школьной столовой. А когда прихожу домой, мне уже не важно, что есть. Лишь бы быстро приготовить.
Я покупаю в магазине готовые котлеты, жарю их, открываю баночку огурчиков, и ужин готов. Ты лучше открывай вино и рассказывай, какое у тебя ко мне серьезное дело. О чем ты хотела со мной поговорить?
– Может, сначала ты расскажешь, что случилось? – Соня пристально посмотрела на подругу. – Давай, выкладывай. Последний раз я видела тебя такой убитой после операции. И это было… – она задумалась. – И это было, кажется, шестнадцать лет назад.
Надя доела последний голубец, отодвинула тарелку, и поджала губы.
– Да, операцию мне сделали в тридцать два года. А сейчас. Соня, у меня начался климакс, – серьезно сказала она.
– Тоже мне беда. – Соня всплеснула руками. – Я то думала, у тебя серьезные проблемы. А это. Это случается со всеми. Я тоже через это прошла, замечу тебе. И ничего. Живу дальше. Могу рассказать, как это бывает. – Она стала разливать вино по бокалам.
– Ты не понимаешь. Для меня это начало старости. А я совсем одна. Как ты была права! Как ты была права, что надо выходить замуж. Сейчас мои шансы равны нулю. Какая же я дура! – Она закрыла лицо руками, и тяжело вздохнула.
Соня придвинула стул вплотную к Наде, обняла ее за плечи, и сказала:
– Никогда не говори «никогда». Это первое. А во-вторых, я рада, что ты наконец кое-что поняла. А в-третьих, ты не дура. – Она поднесла бокал к губам подруги. – Вот, выпей.
– Ты хочешь меня споить? – Надя сделала глоток.
– Нет. Не хочу. Я хочу тебе кое-что рассказать? Ты не поверишь! – Она оживилась. – Нинку Кароеву помнишь? Моя однокурсница.
– Помню. Последний раз я видела ее в середине мае у тебя на дне рождения. И что у нее случилось? – Надя откинула каштановые волосы по плечи назад, и сделала заинтересованное лицо.
