Она, как и всегда, идеальна. Платье без единой складочки, кремовое, под горло. Обтягивающее ее натренированное тело. Сделанные сиськи. Высокомерная рожа, накрашенная самой дорогой косметикой в любое время суток.
— Мы с отцом скучали, — воркует она.
Но я игнорирую её. Прохожу мимо, нарочно посильнее задев плечом.
— Все такая же грубая и неблагодарная девчонка, — высокомерно бросает мне вслед, — я думала, год без отцовских денежек приведет тебя в чувство.
Тварь!
Иду прямиком в кабинет отца. Нужно покончить с этим раз и навсегда. Марк тенью следует за мной. Чувствую его аромат. Присутствие этого мужчины делает меня смелее.
Захожу.
— Привет, папа, — тихо говорю, внезапно ощутив сильный и резкий прилив стыда.
Отец стоит у окна. Осунувшийся, бледный. Но всё еще угрожающий. Андрей Венин. Олигарх, жестокий и суровый.
— Кристина, — почти шепчет, затем подходит и садится за стол, — я рад, что ты решила вернуться.
Ухмыляюсь, глядя на моего тюремщика.
— Марк с тобой поговорил? — холодно спрашивает.
— Можно и так сказать, — невольно вспоминаю, как его горячий член терся о мои складочки в приватной комнате.
Низ живота вспыхивает. А соски топорщатся сквозь платье. Блин!
— Мы с Жанной всё ждали, когда же тебе надоест бегать.
— Ну вот бабу свою левую не нужно приплетать к семейному счастью! — выпаливаю.
— Кристина! — гаркает в ответ родная кровинушка, — она моя жена! Будь так любезна проявлять уважение.
И только я открываю рот, чтобы осыпать его подстилку сочными ругательствами, как горячая рука Марка ложится на моё плечо. Резко захлопываюсь, лишь недовольно пыхчу.
— Спасибо, Марк, — говорит отец, — Кристина, мне стоило больших трудов уговорить Семенова отложить свадьбу на целый год!
— Я не хочу замуж! — рычу, — и приехала не потому, что передумала! Просто хватит бегать. Мне уже двадцать! И мы не средневековье, чтобы...
— Это не обсуждается, — перебивает меня он, — но я тебя понял.
— И почему я не удивлена? — с трудом душу подступающие слёзы, — я другого и не ждала от тебя, папуля.
— Значит так. Сейчас ты внимательно слушаешь. И будешь неукоснительно соблюдать те правила, которые я озвучу. Первое: ты извиняешься перед Жанной, и вы отныне живете, как мать с дочерью. Я не потерплю склок в своем доме, Кристина.
— Невыполнимо. Вторая какая?
Его взгляд становится каменным, колким, острым. С трудом держусь и смотрю в глаза отца.
— Второе: отныне Марк будет всюду тебя сопровождать. Ты начинаешь вести активную общественную жизнь. Всегда и везде улыбаешься. Это ясно?
Молчу.
— Третье: забываешь про свои мерзкие грязные танцульки. Никто и никогда не должен узнать, что моя дочь вертела жопой перед извращенцами.
Губы начинают дрожать. Каждое слово лупит хлеще пощёчины.
— Четвертое: послезавтра приезжает Роман Семенов, твой будущий муж. Ты наряжаешься, красишься и ведешь себя, как радостная и счастливая невеста. Этот парень долго ждал тебя.
Чувствую, как за спиной разверзается грозовая туча. Значит, мой Зверь все же ревнует меня. И еще как!
— Парень? — выгибаю бровь, — пап, ему за семьдесят! Я же видела его тогда у тебя в кабинете.
— Что? — на непроницаемом лице отца появляется подобие эмоции, — это его отец был. Сам Роман тогда не смог приехать.
— Да ладно?! — театрально офигеваю.
— А ты подумала, что я выдам тебя за мужчину, который тебе в дедушки годится? — вздыхает он.
Всё-таки мой отец живой. Уже радует.
