У Яда глаза на лоб полезли. Более откровенной ахинеи он не слышал. Если таким же образом этот офицер пытался навесить на Коду ложные обвинения, то не удивительно, что у него ничего не вышло. Но на удивление капитан Норфолт не засомневался.
– Бесы с тобой, только без меня, – отмахнулся он, берясь за ручку двери.
Яд переводил быстрый взгляд с Норфолта на Теарию, пытаясь разгадать маневр. Что они задумали? Решили вместе с убийствами пришить ему хранение неучтенных артефактов? А может, от формальных разговоров хотят перейти к откровенным, физическим угрозам? Или это такая проверка на сговорчивость?
– Без проблем, – осторожно сказал Яд.
Капитан скрылся за дверью, Теария воодушевленно хлопнул в ладони.
– Я слышал, что пашит обладает особенными свойствами. Например, глушит любую магию.
– Верно, – Яд шел по коридору, чутко вслушиваясь в шаги офицера за своей спиной.
Его дом представлял собой два этажа на четыре комнаты, включая гостиную, совмещенную с кухней, две веранды, а также небольшой пристрой – та самая пашитовая комната.
– И обычные звуки тоже. Стало быть, никоим образом не подслушать разговора, что состоится в целой комнате из пашита?
Яд вставил ключ в замочную скважину непримечательной двери в конце коридора на первом этаже дома. Взглянул на Теарию, но тот лишь с неподдельным любопытством ожидал ответа.
– Верно, – в конце концов ответил Яд, открывая дверь и предлагая офицеру первому войти в обделанную деревом комнату. – Может показаться пустой, но я не опускаю руки.
Стены покрыты панелями, пол устлан досками, оттоманка, обтянутая бархатом, гардины с тяжелыми кольцами – во всех оттенках графитного с выразительным древесным рисунком.
Несколько лет и сотен тысяч цын были вложены в эту скудную комнату, но даже сейчас чувствовалась любовь, вложенная в каждый напольный стык, в отутюженные портьеры – не пашитовые, разумеется, но с вплетением листового его волокна.
Яд уже не помнил толком с чего все началось. А главное, почему. Просто однажды попалось на глаза – кажется, все же первой вещью была шкатулка – изделие из пашита, а после понеслось. Дерево действительно было уникально: исключительный рисунок, свой собственный древесно-пряный запах, магические особенности. В пашитовой роще никогда не звучало эхо, в ней скрадывались даже звуки шагов. Воздух в ней был пьянящим, дающим силы. Еще, обереги из пашита даруют владельцу сильную защиту от дурных глаз, потусторонних сущностей и даже мелких бесов.
Но Яд делал эту комнату не потому, что боялся сглаза или бесов. Он делал ее потому, что видел в ней собственный рост. Чтобы были деньги на это, приходилось много работать. Чтобы купить интересующую вещь, нужно было тратить время на тщательные поиски, учиться разбираться в подделках, совершенствуя свой глаз. Со множеством людей надо было разговаривать, чтобы получить заветное. Это целая работа. И ее успех все явственнее замечался, чем более уставленной становилась комната. Яд гордился тем, что смог это сделать, что не собирается останавливаться на уже достигнутом.
– Ого, – присвистнул Теария, оглядывая комнату. – Представлял чулан, если честно. А тут такие хоромы.
– Как видите, офицер, пашит легко вписать в интерьер если знать, с чем сочетается серый цвет, – сухо сказал Яд.
– Что мне нравится в коллекционерах, – вдруг заявил Теария, – так это их последовательность и приверженность собственной страсти. Они постоянны, они однолюбы, и огонь их никогда не гаснет.
