Это злит меня. Сжимает горло, мешая дышать. Заставляет сдерживать себя, чтобы не закричать на мужчину. За то, что все года отношений он ни разу не показывал этого. И последние месяцы мне казалось, что всё давно закончилось. Просто часть интерьера, к которому мужчина привык.
А теперь он возвращается и… Ревнует?
А мне хочется убивать.
Не потому, что это реакция, которой мне когда-то хотелось.
Просто у мужчины больше нет на это права.
– Да хоть со всеми спонсорами. Тебя это волновать не должно, я свободная девушка. Только мое дело, как я получила работу и…
– С. Кем. Ты. Спала, - Кирилл не касается меня, но кажется, что до этого всего секунда. Рывок, чтобы вся больница наблюдала за новым скандалом. – Не заставляй меня ждать, любимая.
– Ни с кем! Господи! Ты… К черту тебя. С твоими замашками и мыслями. Спала за работу? Серьезно? Так ты обо мне думаешь?! Ты меня… Выбери кого-то другого и её шлюхой называй.
– Не я начал этот разговор, Вера.
– Но ты меня знаешь! Не могу поверить, что ты…
Он действительно решил, что я опустилась бы до подобного? Выбила себе место так, предала бы собственные принципы. Я даже взятки в университете не давала, считала это неправильным, и Кирилл прекрасно это знал.
Я на других смотреть не могла, когда уехала! Черт. Мне казалось, что я просто сломана, разобранный конструктор, который только Каратаеву давался. Ни одного свидания, ни одного чужого взгляда, потому что это неправильно было. Мне казалось, что меня сломает, если кто-то другой поцелует.
Глаза начинает жечь от невыносимой обиды, черной дыры в груди. Сглатываю слюну, чтобы не разрыдаться. Не показать, насколько сильно меня задели это слова.
Только не он, не тот, чья похвала всегда была самой важной. Мужчина сидел рядом, когда я учила анатомию. Гордился, как я сама себе место в интернатуре прогрызала.
– Налички много проходит, не все хотят официально лежать в больнице. Особенно, когда выборная компания в разгаре. Наличкой нам тоже платят за такие операции, но большую часть Самуилович забирает себе. Спонсорам эта сумма, естественно, не доходит. Часто некоторые операции проходят под другими записями, которые дешевле. Шеф играет с наличкой, в серьезных суммах. Плюс за счет закупок и благотворительных операций, сумма твоих дивидендов будет меньше. Вот. Ты это хотел узнать? Вложись, если тебе нужна помощь в медицине. Выбери другой вариант, если хочешь прибыль. На этом всё.
– Вера.
– Нет. Всё. Мы закончили. Катись куда угодно, но ко мне больше не подходи. Хоть купи эту больницу, мне уже плевать. Но я не хочу больше слушать таких обвинений. И да, Каратаев. Я тебе не принадлежу. Если захочу, то могу сегодня с кем угодно переспать. Ясно?
– Ясно. Вперед. Только будь готова, что этот смертник долго не проживёт.
Я бегу от Кирилла так, словно он меня угрожал убить. Спешу убраться подальше, пока меня окончательно не разорвало чувствами. Коктейлем, который опаляет внутренность.
Злость, ярость такая жгучая, что думать не могу. Разочарование в том, каким мужчина стал. Насколько всё поменялось, дошло до предела. И растерянность, потому что таким Каратаева я ещё не видела.
Он никогда…
Он убийца. Киллер. Стал им, когда решил полезть в криминал, подмять под себя нелегальный бизнес. Но у мужчины всегда были принципы, свои грани. Хоть какие-то правила, и они помогали видеть в нем того Кирилла, который рвал мне цветы с газона и провожал до дома.
