«Кора торгай жаксы эды! …»
Это был его триумф! Юра за стихотворение получил годовую пятерку и восхищение своих одноклассников. К концу года и это стихотворение Вера тоже вызубрила, хотя из-за ее русского произношения даже казахам было трудно понять, что в стихотворении говорилось о птичке.
– Юра, не спи, учитель смотрит! – предупреждала Вера соседа по парте, когда того одолевал сон. Это было и понятно, ведь домой Юра приходил поздно, уставший от драк и разбоев.
– Юра, наследующем урок тебя спросят по истории, прочитай эту главу. Прочитай ее прямо сейчас, на этой перемене, перед уроком.
Со временем мальчик стал доверять Вере: он просыпался, когда та его просила, читал на перемене учебник, а на уроке пересказывал прочитанное слово в слово. Юра обладал феноменальной памятью, но его оценки в классном журнале Веру не радовали. Они были не просто плохими, а очень плохими.
– Это так несправедливо! Юра рассказал всё, что было написано в учебнике! Я сама сверяла по тексту его ответ, – жаловалась Вера своей маме, когда училась мыть посуду.
Ранее Римма не учила дочь убирать и мыть посуду, у нее не было на это времени, а за чистотой в доме следила ее далекая родственница Тамара, которая последние четыре года училась в Караганде на фармацевта и следила за чистотой в доме, но потом Тома выучилась и уехала по распределению, а у Риммы появилось время учить Веру домашнему труду. Эту возможность дала женщине инвалидность.
Когда зимой прошлого года маму положили в больницу, Вера даже обрадовалась. «Я свободна и счастлива! Мамы дома нет! Я могу делать, что хочу!» – думала девочка радостно и ее душа пела от нежданной свободы. Кому приятно жить на поводке, пусть даже, если поводком управляла собственная мама? В мамином присутствии не то, что делать, а и свободно думать о чем-то своем было невозможно?! Только Вера затихала где-нибудь в комнатах, так тут же ее мама била тревогу и кричала из кухни, где проводила большую часть времени.
– Вера, где ты и что делаешь?
– Мама, я в зале и сижу на диване. Я тоже нуждаюсь в отдыхе! – пыталась оправдаться Вера. Она занималась уборкой, но потом ей захотелось понаблюдать через открытое балконное окно за интригующим шествием кучевых облаков по небу. Она заняла удобную позицию и с тряпкой в руке замерла, глядя в открытое окно.
Причудливые фигуры облаков менялись на глазах, чтобы показать Вере что-то очень для нее важное, но это что-то важное невозможно было разгадать, находясь на земле. Облака уплывали неизвестно куда, и никто не мог помешать их шествию. Сердце девочки щемило от причастности к небесной тайне, которая ей открывалась через открытое окно.
«В заоблачной вышине, куда нельзя смотреть из-за яркого солнца, седоволосый повелитель туч, чародей молний и грома. Он парит над землей, как Дед Мороз на новогодних открытках. Когда ему хочется покоя, повелитель восседает на троне, опорами которому служат горные вершины, и наступает ночь, а на землю спускает его звездное покрывало. Небесный чародей держит в руках ветры южные и северные, ветры восточные и западные, и его тридесятое царство-государство блистает века вечные могуществом и славой.»
Тут Вера прижала ладошки к пылающим щекам. Она разгадала тайну великого Чародея!
«Однажды, давным-давно, он отправил своих воинов на поиски любимой внучки, которая прежде радовала его своим смехом и веселыми историями о снежинках и звездочках, но потом пропала в кромешной тьме. И воины в облачных мантиях отправились по всему свету и пути им указывали ветры, но найти внучку чародея не могли. Безутешен чародей, он плачет дождями, стонет вьюгами, но надеется найти свою любимицу, поэтому передает ей на землю облачные приветы, которые может услышать и прочитать только его внучка».
