– 20 лет? Как это возможно? – удивилась Вера. – Наверное, это ошибка.
– Именно так и думают, но и другие оценки в 1,1 миллиарда лет, также не представляются верными. И вот возник вопрос: как могут ошибаться все методы датировки?
– Может быть, глючат компьютеры, которые обрабатывают эти данные с модулей? – предположила Вера.
– Глючат компьютеры? Как это понимать? – спросил ИКИ.
– Я точно не знаю. Так у нас говорят, когда компьютеры сходят с ума.
– У кого это, у вас? У сержантов-стажёров? – заинтересовался ИКИ.
– Да нет… ладно, ИКИ, просто забудь.
– Не знаю, смогу ли. В этом словосочетании мне послышался ужасающе высокомерный антропоцентризм, который уже считается изжитым делом прошлого.
– Извини, я не хотела. Просто слышала когда-то такое выражение.
– Расслабьтесь, сержант-стажёр Хименес, я же предупреждал – у меня есть чувство юмора. Я попытался изобразить помешанного на политкорректности робота из давно минувших эпох. Сейчас это вымерший вид роботов.
– Хи-хи, понятно. Ну а что там ещё с планетой? Почему её так назвали?
– Она очень молодая, наверное, поэтому и Малышка, хотя я не уверен, что правильно понимаю человеческую логику. Вот если бы мне позволили, то я бы назвал планету не Малышкой, а Старушкой, ведь она развивается, а значит, и идёт к концу в четыре раза быстрее.
– Старушка? – засмеялась Вера. – Кто же будет так называть планету? А название Малышка мне нравится!
– Что ещё вы хотите знать?
– М-мм, так это другая планета? Значит, я не на Земле?
– …
– Да? – ждала уточнений Вера.
– Простите, я думал, что это риторический вопрос. Вы не на Земле. Вы на Малышке.
– Я хочу снять шлем, – сказала Вера.
– В основании шлема, с левой и с правой стороны имеются защёлки. Нащупайте защёлку с любой стороны – они дублируют друг друга.
Вера нащупала.
– Ухватитесь за неё и потяните, после чего сделайте не менее четырёх покачивающих движений влево-вправо.
Раздалось короткое шипение и шлем отсоединился от костюма. Сняв его, Вера осмотрела шлем. Это была прозрачная сфера – совершенно чистая, не имеющая никаких видимых глазу компонентов, за исключением двух антеннок на макушке. Вера качнула одну из них.
– Они для красоты, – пояснил ИКИ. – Антенны не несут никакой функциональной нагрузки, поскольку системы связи не основаны на передаче электромагнитных волн. Но позволь мне люди решать, то я бы убрал эти бесполезные украшения, однако молодым исследователям они нравятся; молодёжь считает, что антенны придают им бравый вид.
– Да-а, ты шутник, ИКИ. С тобой не заскучаешь.
Удерживая шлем, Вера опустила его и осмотрелась. Теперь она начинала верить в то, что это не сон, и в таком случае окружающая обстановка уже переставала быть просто фоном для сновидения. Воздух здесь очень похож на тропический, но с сильным привкусом смолистых веществ и температурой градусов под тридцать, при полном штиле и умеренной влажности.
Итак, Веру окружала долина, обрамлённая лесом и скалистыми холмами. Долина казалась знакомой, но откуда? Вдали вроде бы какие-то большие животные, прильнувшие к деревьям на опушке леса, а сзади осевший на одну сторону гусеничный вездеход с прозрачной крышей-колпаком похожей на шлем Веры, но с другим радиусом скругления. От вездехода шёл чёрный дым. Вера поднесла шлем к лицу и крикнула внутрь:
– ИКИ, что мне сейчас делать?
– Не надо кричать, сержант-стажёр. Я вас отлично слышу. И не надо говорить в шлем. ИКИ – это неотъемлемая часть всего костюма, а не только шлема. Я повсюду! – в последних словах послышались нотки металла.
