– Может быть, – ответила она спокойно. – Но это будет моя ошибка.
– Тебе что не хватало самостоятельности? – усмехнулся муж. – Мне всегда казалось, что ты сама все решаешь в своей жизни.
– Да, решала. Но в рамках, ограниченных тобой.
– Что ты говоришь, Вера? Разве я когда-нибудь вмешивался в твои дела? Разве настаивал на своем? Ответь!
– В той жизни, что нас объединяла, действительно нет, – Вероника понимала, что не сможет ему ничего толково объяснить. – Но есть и другая.
– Какая, объясни.
– Не знаю, – честно призналась Вероника. – Возможно, у нас обоих кризис так называемого среднего возраста. Ты начал заглядываться на молодых женщин, я же еще не разобралась в своих желаниях.
– Нет, это точно, у тебя кто-то появился. Не морочь мне голову, Верочка! Скажи честно! Я пойму и прощу! И начнем мы сначала, – водка вкупе с кофе подействовала на Костю возбуждающе. Лицо налилось кирпичной краснотой, над верхней губой и на висках появились капельки пота.
– Успокойся, Костя. Если ты сексуально озабочен, то не значит, что и все остальные…
– Да не озабочен я! Озабочен, это когда хочется, да возможности нет. А у меня таких как Вика…
– Ну и, слава Богу. Только избавь меня от подробностей.
Вероника начала злиться. Этот кретин хочет обвинить её в том, в чем сам грешен. Как будто нет больше причин для совместной жизни или развода, кроме постели!
– Костя, я не хочу спорить с тобой, оправдываться или что-то объяснять, – она постаралась, чтобы её голос звучал спокойно и убедительно. – Давай не станем устраивать друг другу сцен, втягивая в конфликт родных и близких. Решим вопрос по-деловому.
– Это как? – налитые кровью глаза мужа уставились Веронике на уровне второй пуговицы блузки.
– Давай разъедемся, и пусть каждый живет своей жизнью. Пусть пройдет время, и мы поймем, как нам поступить дальше. Возможно, это будет развод, а возможно и нет.
– И ты сразу заведешь себе мужика, – сжал кулаки Костя.
– Если полюблю – заведу, – не стала лукавить Вероника. – Но вовсе не для того, чтобы скрасить себе одинокие вечера или взять реванш за ту сцену в квартире.
– Да сколько тебе говорить, что это было так…ерунда…
– Ерунда?! Вот это мило! А если бы ты меня застал в подобной ситуации, это тоже была бы ерунда? Отвечай! – она сорвалась на крик.
Мужчина уперся сжатыми кулаками в стол и начал медленно подниматься. Он неотрывно смотрел на свою жену, и его взгляд не обещал ничего хорошего.
– Ты…ты…думаешь, что говоришь! – он протянул руку к Веронике. Женщина резко качнулась назад, толкнув при этом стол. Недопитый кофе из чашки Кости плеснул на скатерть. Они одновременно посмотрели на безобразное пятно.
– Не посчитай мои слова словами из пьесы, – голос Вероники дрожал, – но вот такое же безобразное пятно легло и между нами. Если бы я даже захотела, все равно не смогу забыть, как ты…как вы…
Муж двинулся к ней в обход стола.
– Вера, Верочка, прости меня, – он схватил её, сильно прижал к груди. – Я дурак, я это признаю, но не бросай меня, Верочка. Мне без тебя будет плохо. Я обещаю тебе…
– Пусти.
– Нет, послушай. Я клянусь тебе, что никогда…
– Костя, пусти. Сядь, – указала она ему на стул после того, как освободилась от крепких объятий. – Ты опять про себя говоришь, а обо мне ни слова. Я же сказала тебе уже, что дело не в твоей измене. Дело во мне. Я не смогу теперь относиться к тебе по-прежнему. Что-то встало между нами, и это не только твоя вина, поверь.
