Вера Стрельцова расцветает - страница 2

Вторая цель оказалась недостижимой. Стелла игнорировала его творческие, интеллектуальные и прочие успехи, элегантный “прикид”, тонкие ухаживания и полупрозрачные намёки на совместный вечер. Она пришла работать в его журнал так внезапно (после школы они не виделись 100 лет!), что Стас был уверен – это сама Судьба решила свести их вместе. Но Стелла демонстративно звонила при нём неизвестному кавалеру, договаривалась о свидании, красила перед уходом с работы ногти в яркий цвет. На столе у неё то и дело появлялся букет цветов. Она была желанной добычей для многих мужчин, но вела себя слишком независимо и уверенно, проводя незримую черту между ними и собой, поэтому на работе к ней клеились только отвязные юнцы, которым в любом случае с ней ничего не светило.

Врождённое воспитание не позволяло Стасу брать её “измором”, досаждать своим вниманием, хотя поводов было предостаточно. Она была новичком в журналистике, вуз окончила по другой специальности, поэтому он с полным правом контролировал её действия, объяснял, наставлял, мягко критиковал и щедро хвалил за малейший прогресс. А ещё регулярно поручал необыкновенные и почти невыполнимые задания – естественно, чтобы “помочь” ей в их решении. Съезди-ка, Стеллочка, в отдалённый посёлок, да подготовь развёрнутый материал о нелегкой жизни современных фермеров. Ну, вроде, чтобы “перцу” добавить в модное мужское издание. Стелла гневно сверкала очами – это ей-то, красавице и любимице мужской публики, тащиться в несусветную даль, пять часов по бездорожью на служебной машине, потом обходить деревянные хибары неприученных к цивилизации чудаков и спрашивать их с умным видом, каково им там живётся! Она совершенно не понимала, как можно жить без душа, такси, ресторанов, ночных клубов и салонов красоты. Ей дико было представить, как можно “вкалывать” с утра до ночи на огороде и в поле, жить одной “картошкой-морковкой”, разговаривать лишь на узко-бытовые, огородные темы, а вечером “тупо” смотреть всё то, что показывает телевизор. Она содрогалась от мысли, что придётся ночевать в чьей-то чужой избе, где наверняка её уложат спать на узкую, неудобную койку, предложат умываться чуть тёплой водой из-под “рукомойника”, а утром накормят яичницей со шкварками – вместо натурального йогурта и тостов с джемом… Но Стелла ехала, терпела все невзгоды с присущим ей невозмутимым видом, оставляя своё нелицеприятное мнение при себе. И за это Стас её ещё больше любил. Она была заинтересована в своём профессиональном росте и “имени”. А Стас был заинтересован в ней, и оба это прекрасно понимали.

Он любил её всю жизнь, с девятого класса. В девятом она заявила ему в лицо, немного иронично: “Ты славный парень, Стасик, но меня привлекают немного другие мальчики”. Какие это “другие” – Стас так и не понял. Она никогда не была одна, но никогда и не задерживалась надолго с кем-то. Выбирала ярких, красивых, умных, смелых, тех, кто мог сводить её в кафе и кино, чем-то удивить, поразить. Может быть, ему недоставало “изюминки”? Стас записался в школу боевых искусств, освоил азы ушу, но потом бросил – ему больше нравился интеллектуальный и творческий труд. К примеру, работа над школьной стенгазетой и написание детективно-фантастических рассказов. Стелла, один раз дав отпор, перестала принимать его ухаживания всерьёз. Она была рядом, но достать её, как с неба звезду, было нереально.