Верхом на рифме в XXI век - страница 19



24 октября 2008 года

Ошибочка

Эфир согретый задрожал
под дробь звонка в углу передней.
На дверь входную поскакал
я, как герой на бой последний.
За этим зримым рубежом
надеюсь, что тебя увижу.
Но, словно пулею, сражен.
И, как пощечиной, обижен.
Меня озноб настиг вдогон
в развязке одноактной драмы.
Стоит унылый почтальон
с листком помятым телеграммы.
Пускай сегодня я у ног
осколки счастья собираю,
я жду звонка. И твой звонок
однажды прозвонит, я знаю.
27 октября 2008 года

«Разлился по губам нектар…»

Разлился по губам нектар,
когда со мной ты нежно целовалась.
В сто тысяч ватт на миллион гектар
в одно мгновенье солнце распласталось.
Я ослеплен тем солнцем и сожжен.
Не знаю, с чем сравнить мне чувство это.
Балдею я, как молодой пижон
от галстука оранжевого цвета.
28 октября 2008 года

«Зеленый шелк покинул дол бескрайний…»

Зеленый шелк покинул дол бескрайний,
и птичий гам простился до весны.
Назначу место будущих свиданий
в вечнозеленом запахе сосны.
О чем доспорить летом не успели,
спокойно мы договоримся тут.
И вековой лохматой лапой ели
нам тихий шорох леса поднесут.
А в окружении блаженной неги
в мороз оттает сердце ото льда.
И никакие бури, вьюги, снеги
свое коварство не внесут сюда.
И наш союз влюбленных теплокровный
душе вослед сольется плотью в плоть.
И если хочешь, понимай дословно.
Желанье очень трудно побороть.
29 октября 2008 года

«Ах, времена, ах, нравы. Боже мой…»

Ах, времена, ах, нравы. Боже мой.
Речь состоит из фраз и междометий.
Блеск новой иномарки дорогой
пришел на смену царственной карете.
Не слышится с балконов серенад.
Их заменил неровный строй гитарный.
И замощен наш старый школьный сад.
Московский дворик вымел дух амбарный.
Но вопреки, как дождик февралю,
я наплюю на перемены эти.
И прокричу, что я тебя люблю,
на неизменном языке столетий.
31 октября 2008 года

«Склонилась ночь над изголовьем…»

Склонилась ночь над изголовьем
и колыбельную запела.
Но, зараженные любовью,
не дремлют ни душа, ни тело.
Трясутся, будто в лихорадке.
Бросает их то в жар, то в холод.
Отравлен я нектаром сладким
и потому красив и молод.
1 ноября 2008 года

«Бывают времена, когда я жду…»

Бывают времена, когда я жду,
что ты мне раны рваные залечишь.
И, истекая кровью, я бреду
на место встречи в этот дивный вечер.
Но иногда от щедрых панацей
я злюсь, сержусь. Но не бываю груб же.
А раны с каждым часом все больней.
Саднят, тревожат. Все острей и глубже.
Для них уже нам мало вечеров.
И даже тех, где иногда мы вместе
стоим, глотая сизый дым костров,
считая звездный выпас в поднебесье.
Хоть и не глуп, но не настолько мудр,
чтобы всегда на твой вопрос ответить.
Мечтаю, чтобы каждое из утр
я мог тебя в своей кровати встретить.
5 ноября 2008 года

«Лет через сорок. Позже, может…»

Лет через сорок. Позже, может.
В уютном домике из плит
я в зеркало с помятой рожей
гляжусь, готовясь рожу брить.
Чтобы бежать к тебе навстречу
по заведенному давно.
Хоть понимаю, что не вечен,
но бриться буду все равно.
6 ноября 2008 года

Настойка

Пора угомониться чудаку
и жить спокойной жизнью мещанина.
Но каждый божий день ищу строку,
чтоб подписать любимую картину.
И мне приятна тяжесть бытия,
хотя порой и солоно, и горько.
Смешались в этом мире ты и я,
как жгучий перец в спиртовой настойке.
7 ноября 2008 года

«Покинул наши земли день, и тьма сгустилась…»

Покинул наши земли день, и тьма сгустилась.
Луна вошла в оконное стекло.
Сменила вдруг погода гнев на милость.
И на душе спокойно и светло
от той любви, что сердце мне пытает.