И, мило улыбнувшись, Кира развернулась и зашагала к конюшне, где ее с оседланным вороным жеребцом уже ждал хмурый Андрей. Сашка задохнулась от обиды и злости. «Вот… змея! Как же так? Римма Михайловна вчера вечером ясно дала понять: на кону – не просто победа в турнире и кубок, а поездка в Англию…», – размышляла она.
До открытия турнира оставалось около получаса, и Сашка понимала, что разыскать тренера и расспросить ее уже не получится – Римма Михайловна была занята в судейской коллегии. «Когда стоишь перед непростым выбором, – вспомнились ей вдруг слова Анны Петровны, – просто делай, что должен. А там уж – будь что будет». Так что оставалось одно – успокоиться, выровнять дыхание, выйти на старт и пройти этот чертов гит без единой ошибки.
Наконец, объявили о старте заезда. Спортсмены по очереди проходили дистанцию с барьерами, а судьи засекали время, фиксировали ошибки и начисляли баллы.
Сашка схлопотала штрафное очко, а Кира чуть отставала по времени – в итоге они заработали равное количество баллов, и после первого круга был назначена перепрыжка. Судьи объявили короткий перерыв. Сашка видела, как Кира, злясь и беспрестанно поглядывая на часы, бросает взгляды в сторону конюшни, словно ждет чего-то. И вот ее лицо просветлело – подбежала запыхавшаяся девчонка из ее вечной свиты и, опасливо оглянувшись, передала что-то блестящее. «Может, амулет на удачу?», – подумала Сашка. Что ж, правилами турнира это не запрещено – хоть шаманские танцы с бубном устраивай.
Раздался густой звон колокола, оповещающего о старте. Сашка послала приветственный салют судейской коллегии и начала проходить гит. Но странное дело – еще пару минут назад такой собранный, послушный малейшему ее движению Фридрих перед каждым прыжком напрягался, словно что-то отвлекало и раздражало его. С явной неохотой он преодолел два «тройника» и оксер, и впереди замаячил джокер.
«Ну, давай же, Фредди, соберись!» – мысленно приказала Сашка.
Конь набрал хороший темп, но когда до барьера оставались считанные метры, вдруг резко затормозил, нервно отфыркиваясь и встряхивая гривой. Сашка, до боли закусив губу, чтобы не терять самообладания, развернула его и вновь отправила к барьеру. Она прекрасно знала, что это последняя попытка – если за первый отказ коня взять препятствие еще можно было отделаться штрафными очками, то повторный отказ сразу же приводит к дисквалификации и удалению с поля – большего позора и представить себе невозможно. Поэтому она чуть сильнее, чем обычно, сдавила бока коня коленями, подавая условный сигнал, но Фридрих, словно в очередной раз налетев на невидимую преграду, свечкой взвился на дыбы, и Сашка лишь чудом не вылетела из седла. Бросив повод, она всем телом прильнула к взбеленившемуся коню, обхватив его руками за шею. Со стороны судейской трибуны на поле уже бежали люди. В коня словно вселился бес – он скакал и взбрыкивал задними ногами, стремясь сбросить всадницу. Сашка побелевшими пальцами вцепилась в гриву, но конь вошел в раж, и силы были явно не равны – она вылетела из седла. Когда она рухнула на землю, в правой руке что-то смачно хрустнуло, и Сашка взвыла от пронзительной боли.
В скорой по пути в больницу врачи вкололи ей обезболивающее, и хотя боль не ушла совсем, Сашка старалась не раскисать. На распухшей руке расцветал огромный кровоподтек цвета грозовой тучи.
– Перелом лучевой кости правой руки со смещением. Требуется операция, потом месяца полтора придется в гипсе провести, – резюмировал врач, изучив рентгеновские снимки. – В принципе, если правильно срастется, беспокойства уже не доставит. Но есть и плохие новости.
