– Вижу, что не понимаете. Тогда объясню. Женщина на корабле может иметь лишь два назначения: быть либо трофеем капитана, либо шлюхой для команды.
Сердце дернулось, краска прилила к лицу. Я давно не была невинной леди (так уж получилось, что мы с Дексом не слишком уважаем правила), но покраснела, словно Ребекка при упоминании о первой брачной ночи.
– Вы хотите сказать, либо шлюхой для капитана, либо шлюхой для команды?
– Умная, – усмешка на тонких губах.
Мужчина медленно провел кончиком указательного пальца по моей скуле. Я смотрела в темные, почти черные глаза и не могла дышать. Я – Аннет, дракона вам в задницу, Ван Дайк, и я не сдамся!
– Вы не посмеете, – выдохнула ему в губы.
– Мог бы посметь, но Декс – мой друг, и я дорожу этой дружбой. Поэтому вы должны мне помочь, леди. Помочь самым неблагородным образом.
Он бесцеремонно коснулся рукой неплотного корсажа, спустился чуть ниже и сжал плотную ткань юбки. В этом костюме я не выгляжу как благородная дама, поскольку одолжила его у своей проверенной служанки. Я не знаю, насколько хорошо он сшит. Защитит ли меня крепкая ткань или разорвется в клочья?
– Что вы де…
Разорвалась с громким треском. Я закричала и уперлась руками в широкую грудь, пытаясь оттолкнуть наглеца. Теперь мои ноги прикрывала только полупрозрачная нижняя юбка.
– Именно, леди. Кричите. Кричите как можно громче!
– Что…
– Я уважаю Декстера, но на кону моя репутация. Либо вы подыгрываете, либо команда потребует вас себе. Выбирайте!
Мгновение мы смотрели друг другу в глаза. Все это совершенно недостойно благородной леди, но я набрала в грудь побольше воздуха и закричала:
– А-а-а-а-а-а!!!
– Молодец, еще немного протестуешь и начинаешь получать удовольствие, – командовал Тони, бессовестно глядя мне в глаза. Он и не подумал отойти подальше. – Аннет, либо так, либо на палубу…
– А-а-а-а-а-а!!! А-а-а-а-а-а!!! Ах, о-о-о-о… Вы отвратительный, мерзкий… оу-у-у-у… ахххх… извращенец… а-а-а-а-а-а…
Он не прерывал наш идиотский контакт взглядов, и я не собиралась сдаваться. Может, этот Тони и правда с приветом? Нравится ему смотреть, как я теряю остатки достоинства, или он думает, что своей близостью вдохновляет меня на псевдоэротические подвиги?
Продолжая смотреть ему в глаза, облизнула губы и, пытаясь вспомнить нашу ночь с Дексом перед его отъездом в армию, издала стон, похожий на истинное наслаждение.
Где-то за дверью заулюлюкали. Да они тут все отвратительные развратники! Подумать только – подслушивают!
Тони замер и тут же отпрянул от меня, прерывая контакт. Я ликовала: это пусть маленькая, но победа. Едва не забыла издать еще парочку громких стонов, чтобы хорошо было слышно на палубе.
Мужчина меж тем осел на пол, сотрясаясь от беззвучного смеха. Он что, ржет? Я тут стараюсь, а он ржет, как конь моего отца перед завтраком? Только открыла рот, чтобы сказать ему какую-нибудь гадость, но мне пригрозили пальцем и ткнули им же в дверь, мол, зрители ждут.
Тоже мне, дирижер королевского оркестра!
Но чего не сделаешь ради выживания, правда?
А ближе к вечеру нас и правда настиг фрегат под флагом Халифата – огромное солнце на белом фоне. Я увидела его в окно каюты и оправила наспех зашитые юбки – повезло, что мертвый капитан держал набор ниток-иголок в столе. Понятное дело, женщин на корабле нет – приходилось самому носки штопать.
Тони покинул меня несколько часов назад, оставив умирать от стыда наедине с собой. К счастью, я не склонна рефлексировать, а больше предпочитаю деятельность. Именно поэтому попросила мужчину найти среди пиратских трофеев мой саквояж, а сама принялась штопать платье.
