- Устала. Интенсивная терапия – чистое зло. Она вымотала меня и не принесла никакого результата. Я устала от обезболивающих, сеансов психотерапии, лекарств, массажей и врачей. Больше полугода они изводили меня, а толку? – показала я на неподвижные ноги. – К тому же это все стоит баснословных денег, а родители не миллионеры. Да и какой смысл в пластике, если без ног я и все равно никому не нужна?
- Мне нужна! – быстро выпалил Халле, создав неловкую ситуацию, которой я избегала весь день.
- Это тебе так кажется, потому что ты помнишь меня другой, - с сочувствием посмотрела я на парня, думая о той, какой была, - живой, настоящей. Наверняка безрассудной и деятельной, как ты утверждал. Может быть, даже красивой, - саркастично пошутила, но на этот раз Халле не отреагировал, оставшись слишком серьезным.
- Ты и сейчас красивая, - возразил он с неистовой уверенностью, протянув мне руку через стол, но я быстро убрала ладони на колени. – Ты себя в зеркало вообще видела?!
- Видела.
Каждый день лицезрела. Несмотря на попрятанные зеркала. Может, я и правда была привлекательной девушкой до того как… Блондинка с голубыми глазами – это ведь известный штамп, именно такие девчонки нравятся парням? Но теперь я оказалась очень далека от идеала.
- Ну и? Что изменилось, Фло?
Халле так свято верил в мою красоту, что я невольно призадумалась о том, какой меня видят окружающие, которые давно меня знают.
Настырно потянувшись через весь стол, огромной ручищей Эрлинг вытащил из-за спины часть моих волос и поправил их таким образом, чтобы они чуть-чуть прикрыли лицо.
Глядя в мои глаза с согревающей сердце теплотой, которая невероятно стесняла, улыбнулся, словно только что полностью доказал свою правоту:
- Ну, вот…
Но я же знала, что это всего лишь уловка. Будет странно – и очень неудобно – постоянно ходить с прической, закрывающей один глаз и половину лица, проще было б надеть маску или, что я сегодня и сделала, обмануть всех татуировкой.
И даже если это сработает и повысит мою самооценку, даже если парни решат, что я все еще привлекательна, как раньше, хитрость никак не вернет мне способность ходить. Основная проблема была в этом.
- Халле, - попыталась я образумить парня, которого знала всего один день и не могла ответить ему взаимностью ни сейчас, ни, скорее всего, потом. Даже если он прав, и между нами что-то могло быть, теперь слишком поздно. - Я не гожусь на роль близкой подружки. Я благодарна тебе за дружбу, но близких отношений не хочу. Попробуй понять меня. И не принимай это на свой счет.
Примирительно улыбнулась, не желая становиться причиной расстройства друга, который уже слегка надулся.
- Я скажу это любому, кто заведет такой разговор. Я не… Давай просто оставим этот разговор, прошу. Насовсем. – Жестоко, но лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Мне не нужна была ничья жалость и уж тем более благотворительность, и даже любовь, если я не могу стать равноправным партнером.
- Я готов заботиться о тебе, меня не пугают твои колеса, Флоранс, - упрямо твердил Халле и был таким искренним, что я не могла на него сердиться и совсем не хотела причинять боль отказом. Но пришлось.
- Мне это не нужно, - ответила как можно прохладнее, чтобы провести черту. Не желала даже думать о том, чтобы стать парню обузой, не говоря уж об отсутствии с моей стороны каких-либо чувств.
- Я слишком тороплюсь, да? – наконец, отступился Халле, догадавшись по резкой реакции, что перешел границы моего терпения.
