Верни мне себя - страница 9

– Мисс Островская, – слышу мужской голос, который явно обращён ко мне. – Вы меня слышите? – спрашивает он на английском с отчётливым британским акцентом.

Я что, не в России?

Предпринимаю ещё одну попытку разомкнуть веки. Прищуриваюсь в страхе, что сейчас меня ослепит яркий свет, но незнакомый мужчина в больничном халате прикрывает его своим силуэтом.

– Как вы себя чувствуете?

Я пытаюсь вновь что-нибудь сказать, но не выходит. Морщусь от неприятных ощущений в горле, и, кажется, мужчина замечает это. Он наливает мне стакан воды, подносит его к моему рту, и я делаю несколько маленьких глотков. Это помогает, и я с благодарностью смотрю на него.

– Я – доктор Генри Харрисон, ваш лечащий врач.

– Здравствуйте, – с трудом произношу на английском.

Голос звучит хрипло и незнакомо.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивает он тихо, будто понимает, что если заговорит чуть громче, то взорвёт мой мозг.

– Не знаю… Очень странно, – отвечаю я, пытаясь собрать в кучу свои разрозненные мысли. – Что произошло? Где я и как здесь оказалась?

– Вы находитесь в Лондонской городской больнице. Вчера вечером вы попали в аварию. У вас сотрясение мозга. К счастью, никаких переломов, только ушибы, – объясняет он.

Информация о состоянии моего физического здоровья пролетает мимо моего внимания. Я цепляюсь за другое.

Авария? Лондон? Как я вообще оказалась в Англии? Я ищу ответы на эти вопросы, пытаясь восстановить хронологию событий. Но тщетно – в моей памяти пустота. Сплошной пробел.

– Не помню… – с досадой заключаю я.

Взгляд доктора становится более сосредоточенным.

– Постарайтесь не волноваться, – успокаивает меня заботливым тоном, но это ни черта не помогает. – Я здесь, чтобы помочь. Сейчас я задам вам несколько вопросов, чтобы понять, в каком вы состоянии, – достаёт из кармана блокнот с ручкой. – Вы помните, как вас зовут?

– Да, меня зовут… – я запинаюсь на миг, вспоминая собственное имя. И это пугает не на шутку. – Яна. Меня зовут Яна.

Почему я не смогла сразу вспомнить его?

– Приятно познакомиться, Яна.

Он делает запись в блокноте, и мне становится не по себе от того, что являюсь объектом для изучения.

– А можете ли вы вспомнить что-нибудь о своей семье? Есть ли у вас братья или сёстры?

Я закрываю глаза, пытаясь пробраться сквозь густой туман в голове. Каждая попытка что-то вспомнить вызывает боль.

– Да… У меня есть мама, отчим и брат. Ему… кажется, ему два года. Но я… я не уверена.

Доктор Харрисон внимательно слушает меня и следит за моими эмоциями, а после делает ещё одну пометку в своём блокноте.

– Не переживайте. Мы проведём несколько тестов для установления диагноза.

– А где мой телефон? Я хочу позвонить маме.

– Он разбит. Полицейские пытались его включить, чтобы связаться с вашими родственниками, но безуспешно. Они отправили запрос в российское посольство с вашими данными, чтобы найти ваших родных. Но, если вы помните их номера телефона, мы можем позвонить им прямо сейчас.

Я начинаю отчаянно вспоминать цифры чьих-либо номеров, но не выходит. Я ничего не помню. И осознание, что я одна в чужой стране без связи, пугает меня.

– Я не помню… – признаюсь ему.

– Я сейчас вернусь с медсестрой, и мы начнём осмотр. Если у вас возникнут какие-либо вопросы или вы что-то вспомните, сразу говорите.

Сказав это, он покидает палату, а я растерянно утыкаюсь в белый потолок, ощущая, как безжизненные стены медленно сжимаются вокруг меня. Чувства одиночества и беспомощности окутывают меня с головой.