– Я не хочу тебя потерять в очередной раз. Думаешь, я не понимаю, что предлагаю тебе даже не рай в шалаше, – говорил он, испытывая неловкость.
– Ты меня не потеряешь, если сам не потеряешься. Подумай: у меня за спиной отец, квартира и нет только опыта, и тебе там будет проще. Будешь заниматься только работой, без бытовых проблем. Через год мы вернемся к этому вопросу. Но у меня будет одно условие – никаких тайн. Я говорю не только о тебе, но и о себе. Мы никогда не говорили с тобой на тему верности. Дружили три года, потом жили вместе. Ты был моим первым и единственным мужчиной, может, поэтому я так болезненно восприняла разрыв, который сама и устроила. Я поступила опрометчиво, но ты это принял и уехал.
– Тогда я считал, что поступаю правильно. Зная твой характер, я не надеялся на скорое прощение. Но сейчас другая ситуация. Нам не стоит расставаться.
– Если ты боишься искушения, то мне лучше пережить его здесь, – улыбнулась Карина. – Я понимаю, ты будешь жить не в монастыре. Я прощу тебе природные инстинкты, если это не будет началом романа. Мы больше не возвращаемся к вопросу отъезда?
– Не уверен. Возможно, я поторопился с приглашением, и для начала, нужно было «прощупать почву», рассмотреть вакансии на сегодняшний день, возможные предложения, но мне так хотелось вернуться с тобой.
– Тебе стоит согласиться со мной, хотя бы на полгода, год. Ты поговори с Антоном, с Аркадием Николаевичем, осмотрись, найди время и ознакомься с предложениями. Да, я буду скучать здесь, но у меня не будет к тебе «классовой ненависти» там.
Карина проводила Плетнева в Москву четвертого июля. Она не рассказала ему о звонке незнакомки по имени Ольга. «Возможно, я потеряю его, но не буду виновата в том, что лишила его шанса «выйти в люди», – думала она. – Ему нельзя упустить возможность, с помощью Ольги или без нее, получить хорошую практику». В аэропорту Домодедова Плетнева встречал Антон Симонов. Молодые люди были немного знакомы, а один возраст и одна профессия сделали свое дело. Они очень быстро нашли общий язык. Одним словом, после недолгих споров, Евгений получил место в квартире Симоновых рядом с Антоном. Полгода они прожили в мире и согласии, пока Евгений не сообщил о том, что Новый год встретит за пределами России.
– Что ты скажешь Карине? – спросил Антон.
– Карина бы одобрила поездку. Позвоню ей и все объясню. У меня и мыслей нет обманывать ее, тем более что у нас с ней был уговор не делать тайн из своей жизни. Я в свои двадцать пять еще не был за границей.
– Ты скажешь ей о своей покровительнице? Скажешь, каким местом заработал поездку? Если это так, то тебе следует найти себе другое жилье. Я мог предположить связь с женщиной, но не думал, что она окажется такой, – ни то с обидой, ни то раздражением сказал Антон.
– Зачем тебе думать? У тебя есть, кому ломать за тебя голову. Куда и к кому обратиться за помощью. А с меня, извини, нечего взять. Нет ни полезных знакомств, ни больших денег. Я хочу работать там, где мне нравится, хочу жить нехуже тебя, хочу путешествовать. Это плохо? – оправдывался Плетнев. – Да, я мог остаться дома, работать в районной больнице и никогда не узнать, что такое достойная медицина и жизнь. Я мог привезти Карину сюда, но она отказалась, приведя разумные аргументы. За что меня можно осудить? Карину я люблю и не собираюсь ее обманывать. А прощать меня или нет, решать ей.
