Вeрните моего сына - страница 3

Мягкое одеялко сыночка было небрежно откинуто в сторону, обнажая осиротевшую, мертвенно бледную простынь… Кирилла в кроватке не было! В ту секунду, когда я это поняла, в мое сердце словно вонзилась тысяча невидимых ножей, беспощадно раскромсавших его на маленькие кусочки. В висках громко и быстро застучала кровь, грудь нестерпимо сдавило, и я завыла нечеловеческим голосом.

В отчаянии, все же надеясь обнаружить малыша, я принялась лихорадочно шарить руками внутри, переворачивая маленькую постель вверх дном. Осознав, что его там точно нет, я без сил сползла вниз по обрешеченной стенке кроватки на пол и начала громко рыдать. Слезы градом стекали с моих щек, мгновенно образуя на полу небольшие соленые лужицы.

Сильнейшая истерика сотрясала меня несколько минут, но в какой-то момент я вдруг поняла, что нужно немедленно действовать. Быстро утерев мокрые щеки и нос ладошкой, я вскочила на ноги – необходимо срочно звонить в полицию! Что есть сил я ринулась к низкому журнальному столику у дивана, на котором лежал мой сотовой телефон. Былая слабость в теле отступила, словно ее и не было вовсе.

Трясущимися руками я кое-как набрала короткий номер полиции и с напряжением стала вслушиваться в протяжные телефонные гудки. На третьем по счету сигнале мне ответил равнодушный мужской голос:

– Полиция, дежурный Соколов, слушаю.

– У меня сына украли!!! Помогите!!! – срывающимся голосом прокричала я в трубку.

– Представьтесь, пожалуйста, – совершенно спокойно ответили мне.

– Разве это так важно??? У меня из дома ребенка украли, он еще совсем кроха, годика нет! – в истерике возмутилась я. – Приезжайте скорее по адресу: улица Мира, дом 16, квартира 74!

– Хорошо, ждите наряд, – на удивление легко согласился со мной полицейский, и в динамике телефона раздались короткие гудки.

Разве я могла когда-нибудь подумать раньше, что ожидание может причинять столько нестерпимой боли? Конечно, нет. Сегодня оно превратилось для меня в изощренную пытку, перенести которую было на грани сил. Внутри будто что-то очень важное потерялось, то, без чего не имело смысла жить дальше. Моим легким не хватало кислорода, воздух в квартире словно стал тяжелый и тягучий, вдыхать его можно было лишь короткими и небольшими порциями.

Мне стало известно, как иногда действительно тихо движется время. Я отсчитывала нервными шагами каждую секунду, пройденную ажурной стрелкой по круглому циферблату часов. Незаметное ранее тиканье ходиков стало просто до неприличия громким. Эти удары медленно, но необратимо убивали во мне веру на то, что сын скоро будет найден.

В голове беспрестанно крутились мысли о том, зачем Кирилла похитили, кто это сделал, все ли с ним в порядке, увижу ли я его когда-нибудь. Этот сумбурный вихрь перебивали мои жаркие молитвы: я просила у Бога лишь одно – чтобы он был жив.

Периодически на меня нападало такое дикое отчаяние, от которого нестерпимо хотелось выбежать на улицу и немедленно начать поиски сына самостоятельно. Делать все, лишь бы только не сидеть и не ждать чуда в этой мертвой тишине, разрываемой мерным ходом часов. Но здравый смысл все же отвергал эту идею, в глубине души еще теплилась надежда на скорый приезд оперативников.

Спустя пятнадцать ужасающе долгих минут наконец-то раздался спасительный звонок. Я со всех ног кинулась в коридор и спешно раскрыла дверь. На лестничной площадке толпилось четверо мужчин-полицейских, впереди них стояла женщина массивного телосложения, облаченная в служебную форму правоохранительных органов. Пуговицы на ее кителе в районе груди находились в состоянии огромного напряжения. Непроизвольно у меня в голове появилась мысль о том, что если она внезапно сделает слишком резкий вдох, то они незамедлительно разлетятся в разные стороны.