— Неубедительно…
Павел лишь смеется и кивает на дверь.
— Пустишь?
Отхожу в сторону, освобождая проход и закрываю за ним дверь.
— Дядя Паша. — Нюся сразу же кидается к нему на шею.
Павел подхватывает ее на руки, подкидывает над собой и ловит. Нюся звонко смеется. Ее смех так странно звучит в нашем ставшем похожим на склеп доме и буквально отрезвляет меня. Приходит понимание, что я совсем закопалась в себе и своих переживаниях. А дочери нужна мать…
— Здравствуй, моя принцесса. — Павел звонко целует ее в щеку. — Как у тебя дела?
— Отлично. — Нюся расплывается в довольной улыбке, наклоняется к его уху и шепчет: — Ты мне купил?
— Конечно, — достает из грудного кармана новые разноцветные бусы из стекляруса. — Держи.
Дочка едва не взвизгивает от радости и просит сразу же их надеть.
— Паша, Паша… — укоризненно качаю головой, но улыбка все равно появляется на губах.
— Что? — невинно смотрит на меня. — Я же обещал.
Помогает Нюсе закрепить замок.
— Спасибо. — Она чмокает его в щеку и убегает наверх.
Смотрю ей вслед и тяжело вздыхаю. Как мало надо ребенку для счастья.
— Чай? Кофе? — обращаюсь к Павлу.
— Кофе, работать еще… — снимает пальто и ботинки.
— Пойдем на кухню.
Ставлю чайник и достаю чашку. Отчего-то начинаю нервничать. Пока не знаю причины визита Павла, но интуитивно чувствую подвох. Наливаю кофе и ставлю перед ним на стол. Сама сажусь напротив.
— Ну и что тебя привело в такой поздний час? — подвигаю к себе остывший чай, чтобы хоть чем-то занять руки и скрыть нервозность.
— Поговорить надо. — Паша делает несколько жадных глотков и впивается в меня напряженным взглядом. Вся беспечность сразу же исчезает с его лица.
— Говори, — нервно сглатываю и смотрю в свою чашку. Что еще могло случиться?
— Пора тебе принимать руководство фирмой Ивана на себя. — Его голос звучит спокойно, но в то же время твердо. — Дальше так продолжаться не может.
— Мне? — подскакиваю на месте и недоуменно смотрю на Павла. — Но почему?
— А кому? Ты законная жена и наследница.
Наследница… как же страшно и неотвратимо это звучит.
— А ты? — пытаюсь робко возразить.
— А у меня свой бизнес, — разводит он руки в стороны. — Я зашиваюсь. Больше в таком темпе не могу.
— А Матвей? — Еще одна попытка найти компромисс.
— Ну ты еще маму предложи. — Паша закатывает глаза к потолку.
— Почему бы и нет, — серьезно подхватываю я. — Она очень деятельная и предприимчивая.
— Если не хочешь заниматься, можно просто продать, — объясняет он, как неразумному ребенку. — Но пускать на самотек последнее дело. Фирма сейчас едва сама себя окупает, еще немного — и начнутся убытки.
— Но я ничего в этом не понимаю, — прячу лицо в ладонях. Не могу сейчас здраво мыслить и рассуждать. Не хочу ничего знать, но понимаю, что это важно и неизбежно.
— Образование позволяет. — Он беспечно пожимает плечами. — Не вижу проблемы.
А я вижу. Это же придется полностью перекроить свою жизнь. Прервать заточение и выбраться из раковины. Я пока не готова. Мне слишком тяжело.
— Можно подумать?
— Конечно, я тебя не тороплю. Но не затягивай.
— Хорошо, — согласно киваю и нервно обхватываю себя руками. — Что-то еще?
— Ты не передумала с похоронами?
Липкие мурашки ползут по позвоночнику, заставляя ежиться. Похоронить Ивана — значит признать, что его больше нет. Значит смириться и отпустить. Начать новую жизнь без него. Значит оставить его лишь воспоминанием.
— Нет, Паш, — качаю головой. — Я не пойду на это.
