Странный шорох, родился вдалеке, и вернул мои мысли в настоящий мир, выдернул меня из одного кошмара и окунул в другой. Все тело вмиг напряглось, превратилось в огромное ухо, пытаясь услышать и понять, что происходит вокруг. Непонятный шум еле-еле слышный среди ропота дождя, и карканья ворон постепенно становился все четче и явнее. Что это было? Чьи то шаги? Да и достаточно уверенные и быстрые шаги, судя по тому, с какой скоростью звук становился ярче, и ближе ко мне. Я настолько устала бояться, плакать, что казалось мой страх, растворился в пустоте, которая с большой скоростью росла во мне. Что бы это ни было или кто бы это ни был, мне почему-то было не страшно, более того, с каждым новым шагом мне становилось спокойнее и теплее на душе. Еще мгновение и я почувствовала нежное прикосновение чьих-то холодных и мокрых рук у себя на запястье, но так ли это было на самом деле, или все это только сон, я уже с трудом понимала.
Проснулась я дома, в знакомой и уютной постели с одной навязчивой мыслью, был ли вчерашний день реальным или все только сон и сегодня мне нужно будет идти на похороны друга? А может вся последняя неделя мне приснилась, и все хорошо? Но открыв глаза, я поняла, что вчера было реальным, ведь рядом на кровати сидела мама, гладила мои волосы и смотрела на меня с таким сочувствием, будто бы это я умерла.
– Дорогая, – тихо произнесла она, – что случилось с тобой вчера на кладбище? Почему ты как сумасшедшая сорвалась с места и бросилась бежать? Что произошло милая? – с нежностью и заботой спрашивала она, не переставая гладить мои волосы.
– Я чуть сума не сошла, мы так долго искали тебя! Где ты была?
Минуту я не решалась начать говорить, ведь понимала, что ничего кроме бреда мои уста произнести не могут, так стоит ли вообще начинать? Но мама не сдавалась, пытаясь вынуть из меня хоть какой-то ответ.
– Мама, – тихо ответила я, понимая, что мой собственный голос не совсем меня слушается и все, что я сейчас скажу, напугает ее.
– Я очень напугалась вчера, ведь он смотрел на меня, поэтому и убежала.
– Кто, смотрел на тебя, милая? – удивленно спросила мама.
– Питер, мама, Пит, – шепотом отвечала я, чтобы никто кроме нее и меня не услышал этого.
– Когда он смотрел на тебя, милая, – с интересом и волнением одновременно, спрашивала она, пристально глядя мне в глаза, словно пытаясь понять, серьезно ли я говорю.
– Вчера! – воскликнула я, не своим голосом, и села на кровати, крепко прижав к себе одеяло, – лежа в гробу на кладбище он открыл глаза и пронизывающе посмотрел на меня, своими синими глазами и, не моргая смотрел, смотрел…, я даже похолодела вся, в тот момент!
По всему телу побежали мурашки, и все внутри съежилось от страха от одного воспоминания о вчерашнем дне.
– Дочь, что ты такое говоришь? Как он мог на тебя смотреть, ведь он же умер! – не выдержав, встала с постели и сорвалась на крик мама, а ее глаза наполнились слезами.
– Да! – Закричала я в ответ.
– Да, он умер, и я это знаю, и вчера знала, но только вчера, там, на кладбище на похоронах лежа в гробу, он открыл глаза и посмотрел прямо на меня, точно так же как ты сейчас на меня смотришь, точно также!
– Не может этого быть! – воскликнула она. – Я, вчера была там, все видела, но дорогая, он ничего не открывал!
– Мама, – продолжала я, ее убеждать, понимая, что несу полный бред, – он сидел в гробу, он сел, и сидел, когда Мии, произносила речь и она это видела, она смотрела на него в тот самый момент. Спроси у нее, она видела, я точно знаю!
