Вдруг Найду показалось, что впереди что-то упало. Он остановился и прислушался. Тихо. Может, это капля воды сорвалась с потолка пещеры и со звоном разбилась о камень? Это вполне могло быть так. Значит, можно без опаски идти дальше. Найд посетовал, что не может просто взять и выключить фонарик, ведь луч света в темноте выдавал его присутствие, а он, в свою очередь, продвигаясь все глубже и глубже, все отчетливее ощущал на себе чей-то взгляд. Кто бы здесь ни был. Но разве ж можно выключить фонарик? У Найда нет приборов ночного видения, равно как и особого зрения. А тьма вокруг стоит кромешная.
Пока что не было никаких ответвлений. Пройдя ещё метров пятьсот, Найд попал в небольшой грот. Из него можно было попасть в два коридора. Посветив фонарём в левый, Найд все же выбрал идти по правому. Ведь какая, собственно, разница? Да и если верить статистике, люди часто выбирают правый вариант из двух предложенных, соответственно, Юрец мог решить так же и попасть на то странное место, которое внушило ему страх.
Найд шёл очень долго в абсолютной тишине и теперь начал отмечать какое-то странное состояние ума. Абсолютная пустота. Он не слышал своих шагов. И даже думать не хотелось. Как будто где-то поблизости стояла глушилка сигналов. Передвигаться тоже стало значительно сложнее. На каждое движение воздух вокруг словно сопротивлялся – ощущения сравнимы с передвижением под водой. Луч фонарика почему-то стал мутнее, расширившись и потеряв свою дальность. Пройдя ещё с полкилометра в таком замедленном ритме, Найд стал чаще и чаще ощущать приступы беспричинного страха. Поначалу они были слабые, но по мере продвижения вперёд усиливались. Найду это очень не понравилось, ведь страх, причинный он или нет, лишает способности ясно мыслить, а это было сейчас ни к чему. С другой стороны, появление страха говорило о том, что он все ближе и ближе к цели. Юрец не смог, сбежал, а он сможет. Дойдёт. Он же знает, что этот страх – просто индикатор. Тут нечего было бояться.
Теперь каждый шаг вперед давался Найду с трудом. Страх – даже не страх, а панический ужас орал ему «не ходи туда», но Найд пересиливал себя. Он пытался рассуждать логически, насколько это было возможно в его состоянии, и пришёл к выводу, что раз что-то так рьяно не даёт ему идти вперёд, значит, там точно скрыто что-то интересное и нужное. Как массивная дверь и наличие охраны даёт понять вору, что в доме точно есть, что украсть, так и Найду казалось, что он теперь просто обязан дойти и выяснить, что вызывает такой странный эффект.
«Быть может, я надышался ядовитыми испарениями? – подумал Найд, холодея от этого предположения, – И все, что я чувствую – просто галлюцинация?»
Это было самое вероятное объяснение из всех возможных, и Найд даже удивился, что не подумал об этом раньше.
Эта версия одновременно и успокаивала, и настораживала. Хорошей новостью было то, что Найд не сходит с ума. А плохой – он имеет все шансы остаться тут навсегда, если эти пары очень токсичные. Он просто не успеет вернуться на поверхность. А респиратора у него с собой не было. Но никакого странного запаха Найд не почувствовал, да и дышать было относительно легко – если, конечно, не брать в расчет, что его колотящееся от страха сердце требовало более частых вдохов.
Коридор вывел Найда в огромный грот, больше первого, который заканчивался тупиком. Посветив дрожащим лучом фонаря назад, на проход в грот – откуда он вошел, Найд заметил вбитую намертво в камень решетку. Словно бы этот тупик был ловушкой или чьей-то клеткой. Решетка четко отделяла эту зону от остальных коридоров. И она была выбита. Местами виднелись покореженные прутья толщиной с палец. Местами ее выдрали «с мясом», прямо из камня.
