Отец Силучи был именитым портным. Мастером своего дела, и уважаемым человеком. Одним из самых уважаемых в Артирии. Его убили, когда Силучи был ещё совсем мальчишкой. Великий портной слишком затянул с обучением своего наследника, и его мастер погиб вместе с ним.
Для кого-то эта смерть открыла дорогу к политической верхушке града воинов, впрыскивая в его организм первую дозу губительного яда интриг, а для всего Анокса и его жителей – она стала тяжёлой потерей. Собственно… потому-то, наверное, Силучи никогда и не скучал по Артирию.
… И всё же родословная не позволила мастерству его отца сгинуть без остатка. Ведь этот богатый мундир, что Силучи гордо носит на своих плечах, сшил он сам, когда-то очень давно. Используя для этого обычное тряпьё.
Силучи долго стоял на белокаменной брусчатке, в десятке метров от небольшого, аккуратного домика. Подобно единственному зрителю, явившемуся на сеанс, он вглядывался в два радостных глаза слюдяных окон, в которых, за пышными васильковыми цветами, мельтешила жизнь. Этот театр играл только для него. Силуэты метались из стороны в сторону, как ходит маятник в часах. Вот, кто-то кого-то поднял, радостно перекрутился, и словно бы танцуя исчез, чтобы угадаться в другом окне.
Почему-то сейчас, в голове Силучи прозвучала угрожающая фраза отца Саи: – Ты снова здесь?!.. что я тебе говорил, если ещё раз тут увижу?..
Мальчишкой, он часто стоял у её окна, так же, как и сейчас, а она танцевала для него. Да, тогда он был совсем ещё юнцом, за плечами у которого не было почти ничего. А она – дочь самого уважаемого, и искусного кулинара. В общем-то, с того момента мало что изменилось. Разве что не предложи он ей сбежать, она бы, наверное, была бы мертва. Вместе со всеми жителями Артирия.
Но сейчас он улыбался, как улыбался и тогда, стоя на своём месте до последнего, полностью давая себе отчёт в том, что если он не убежит, то бить будут очень больно, и никто не станет его жалеть.
В какой-то момент, в паре метрах за его спиной, крепко прозвучали слова:
– Красивый дом, да?
Силучи не слышал, что бы кто-то подходил. Скорее всего, этот человек стоял там уже какое-то время. Кратко пробежавшись глазами по красивому заборчику, крохотной лужайке в цветах, и пройдясь взглядом по лозе хмеля, снизу тянущемуся к крыше, Силучи хмыкнул, и чистосердечно признался:
– Да.
Мужчина подошел к нему. Стал на ровне с ним, и затянул руки за спину, сцепив их так, как Силучи делал это постоянно.
Нет, это был не Вальгон. Очевидность этого подкрашивал грубоватый голос мужчины. Да и когда он подходил, не пытаясь подкрасться, со ступом его сапог на пространство накатывалась определённая тяжесть, подобная той, к которой Силучи когда-то уже успел привыкнуть, часто проходя мимо больших и сильных офицеров Артирия.
Они стояли и разглядывали этот дом вместе. Минуту, может две. Трудно ощущать время радом с чем-то большим и грозным, поэтому, быть может, времени прошло куда меньше, а возможно и намного больше.
– Видишь – сказал мужчина, боком наклонившись к старику, – вон там. Это моя жена.
– Оу, – не слишком удивлённо получилось у Силучи, – я за вас очень рад. Вижу она отличная мать.
– Да. – соглашаясь ответил воин.
У Силучи было много подобных друзей. Большинство из которых слыли сильными воинами. Но какими бы разными все они не казались, почти всех их связывала одна отличительная черта.
