– Оля, останься, пожалуйста, у меня к тебе разговор.
Неужели догадалась? Я включила свою хваленую интуицию и попыталась понять, как она меня вычислила. Я ж как рыба!
– Ты мне ничего рассказать не хочешь?
Точно догадалась. Пока я мычала в попытке произнести что-то членораздельное, Майю Филипповну уже понесло:
– Звонил Хоменко из «Пеликана». Ты же им в прошлом месяце подбор делала?
– Делала. А что? Сбежал кандидат?
– Нет, работает, слава богу, все у нее хорошо. Хоменко ею очень доволен, хвалит.
– А что тогда?
– Скажи мне честно, друг мой ситцевый, ты кандидатов в глаза видела?
– Ну… Из четырех, что показала ему, только одну видела лично, но она ему не подошла. Остальных собеседовала по телефону. В чем дело-то?
– Недоволен он твоей работой, вот что.
– Как это?
Оказывается, новый кадровик сообщила в приватной беседе директору, что в глаза не видела того рекрутера, что ее сюда трудоустроил. Только слышала, да и то минут пятнадцать, не больше. «И за что им так много платят?» Директор мысль ухватил, в голове покрутил и обиделся, что за такие деньги рекрутер даже не удосужилась взглянуть на кандидата.
– Майя Филипповна, ну вы же знаете, что это не пятнадцать минут работы?
– Ну я-то знаю. И только поэтому потратила сегодня полчаса своего личного драгоценного времени, чтобы объяснить ему, что ты делала, чтобы закрыть ему эту вакансию. Будь добра, не делай так больше, иначе впредь будешь объясняться с недовольными сама. Поняла?
– Поняла.
– Иди работай, понятливая ты моя.
Видимо, мое лицо было весьма красноречиво, потому как наш офис-менеджер, сделав скорбную мину, поманила меня рукой и предложила кусочек «запрещенки» – яблочного пирога. Вкуснейший домашний шедевр рукастой Ленки существенно смягчил нагоняй, но все равно было обидно.
Я так старалась подстроиться под клиента и закрыть ему вакансию в максимально сжатые сроки, как он просил. Прежде чем подобрать четырех кадровиков под его требования, я прособеседовала около тридцати подходящих кандидатов, которых, в свою очередь, выбрала вообще из сотни резюме. Да какая разница, как я с ней общалась? Ну не видела я ее глаза, зато слушала целых пятнадцать минут и знаю почти все про нее, про ее семью, бывшую работу. А еще выяснила мотивацию и грамотно «продала» компанию клиента, выдернув ее с неплохой работы. Даже рекомендации проверила до седьмого колена. Да чтобы за несколько минут оценить кандидата по телефону, я специально этому училась пятнадцать лет, между прочим.
Четырнадцать пропущенных. Кто эти люди? Трижды звонила дочка, наверное, хотела отчитаться, что пришла из школы. Судя по всему, второклашек отпустили с уроков пораньше. Потом дважды звонил Вано – уверена, чтобы пожаловаться на сестрицу. Следом два сообщения от них. Лилькино сплошь с сердечками и ошибками, сын – сама аккуратность и воплощение грамотности. Ну, так и есть, скандалят по пустяковому поводу. Хорошо, что они уже дома, дождь стеной. Вот пропущенный звонок от старшего сына и следом небрежное: «Вечером домой не жди, заночую в общаге». Тут все понятно, но мелкие теперь без присмотра до самого вечера. А остальные восемь пропущенных от кого? Сплошь незнакомые номера. Ладно, позже разберемся. Дождь усилился, стало совсем темно, даже с панорамными окнами. Когда же я сяду за работу?
Снова Герман:
– Оля, а где второй кандидат? Сижу, жду, пью кофе в одиночестве.
– Секунду.
