Верст. Позывной «Верст» - страница 29

– Из «Ахмата» приехали?

Поискав глазами зеркальце, не нашла, наспех причесалась, и торопливо ступила на лестницу.

А там? А там ….

***

Ольга и парень, скрестив ноги, восседали на лежанке, а остальные сидели, кто на что успел.

– Не поняла? – И она другое поняла, – что крикнула чуть ли не в голос.

– А, Серафима? Как спалось? – Ольга без остановки высыпала на нее свой щебет. – А его зовут Андрей, и Константин нашел его телефон, – он каким-то чудом зацепился за ветку, и не упал в воду. Мы попытались позвонить его маме, но телефон тут же разрядился. Надо где-то найти зарядку.

– Тише ты, Трындычиха. – Чувствуя, как грудь начинает переполнять счастье, улыбнулась Серафима. – Все буки забила. Как ты себя чувствуешь, … Андрей?

– Хорошо. Наверно, как после той операции на мозге, что сделала тетя Вера. Легко-легко, словно огромный камень из головы вынули. Спасибо вам. И Оле. И всем большое спасибо. – Парень торопился выговориться, хотя, язык его кое-где спотыкался.

– Что за операция? – «Да еще на мозге? Парень-то совсем молодой». – Ты не ошибаешься?

– Нет, у меня много лет сильно болела голова. Сначала я никому не жаловался: ну, болит, – и болит. Не все же время? Потом боли уже еле терпел. Тогда мама и обратилась к своей знакомой, и та сказала, что промедление смерти подобно. И меня положили на операцию.

– А что за операция?

– Что у меня было, и что со мной делали, я не знаю, только, когда меня вывели из наркоза, было точно такое же чувство, – словно, сейчас встану, – и полечу. А сейчас вот вы. – И повторился. – Огромное спасибо вам. И Оле. И всем спасибо.

– Ну, спасибом не отделаешься. – Константин – снова в своем репертуаре. – Я еще на вашей свадьбе хочу погулять. – Но, вспомнив про Серафиму, заторопился. – Пойду-ка, Митрия сменю. Совсем в своей норе заплесневеет.

– А тетя Вера где? – Серафима толи не заметила «репертуара» Константина, толи специально увела от «скользкой» для парня темы.

– Тетя Вера? Недавно они с дядей Сережей поженились, и уехали на Север. Точного адреса не помню. И мог бы узнать, но телефона у меня нет. – И только сейчас до него дошло, что он куда-то звонил перед тем, как потерял память.

– Что я могу сказать? Моя благодарность ей за то, что она сделала. Но что она значит? Сегодня ровным счетом ничего. Скажу только, возможно, именно то, что было раньше, и спасло твой мозг от того, что ты сделал. Так что, будь добр, больше подобного не повторяй.

– Хорошо. Обещаю. – Кротко ответил Андрей.

– А с этим что решили? – Серафима увидела, как жмется в углу американец.

– А, чего с ним решать? – Константин ответил внятно и громко, что американец не мог не услышать. – У него два пути: либо сдадим «Ахмату», либо станичникам. Думаю, он выберет первое, а вздумает снова бежать, – Митрий свое дело знает, да и я не промахнусь, если что. А запирать его не хочу, да и негде.

И «этот» услышал и понял. Понял, или нет, конечно, Константин не знал доподлинно, – Джон клятвенно заверил,– и на том спасибо. Да, если подумать, так, и бежать-то ему нет ни какого резона – всюду ведь, виновным могут посчитать.

Клятвенные заверения и обещания – это, пожалуй, не из этой жизни. И прошло-то всего два дня.

Константин с Джоном, загруженные под завязку, возвращались с рынка, который уже на следующий день перекочевал подальше от переполненной трупами станицы, – смерти – смертью, а жить и выживать, все равно, надо. Вот и они. Туда – свой довольно-таки богатый улов, а обратно – хлеб и специи, – соль заканчивается, сахар, ну, и на что деньги останутся.