Ну и ладно, и так отлично. Уж лучше, чем кудри.
Макияж… только бы не клоунский нанести… так, немножечко тона, румян… ой, переборщила. Тьфу, теперь смотрюсь, будто мне щеки свеклой разукрасили, нужно растушевать, и пудрой скрыть эту жесть. И реснички подкрасить, только сначала стрелки.
И помаду. Алую.
— Великолепно! – заключила я, и послала своему отражению воздушный поцелуй.
Великолепно-то великолепно, но что-то подсказывает мне – папа такой вид бы не одобрил. Да и мама тоже. Она все твердила мне, что либо глаза нужно подчеркивать, либо губы, а все вместе – ту матч, и смотрится, как отчаявшаяся охотница. Но как тут выбрать, если подчеркнуть хочется все?
— Готова, – я огладила брюки и пиджак – плотно на теле сидят, для собеседования костюм прикупила. И вот странность, с обычным макияжем и в лоферах я смотрелась скромницей, а сейчас… сейчас – охотницей.
Вышла из дома, и с удовольствием вслушалась в звук сигнализации. Поигралась с ключами, а затем села в машину. Почти изящно, между прочим. Хотелось сразу в путь, но я принялась ждать. Без Андрея эффект неполный, пусть увидит меня за рулем.
— Ну и где ж тебя носит, суженый мой, ряженый? – проворчала я.
На часах уже половина второго, а вчера он уверял, что до часу. Может, по бабам пошел? Если так, то задавлю! И его, и баб! Так-то.
Вообще, стоило бы Андрея игнорировать – вчера такой деловой, весь из себя, дверь мне починил, нагло поцеловал, и ушел, не дожидаясь, пока я его выгонять примусь. А сегодня проснулась, и обнаружила, что мой холодильник набит продуктами, которые кто-то положил в него, пока я спала. Явно Андрей. И позавтракал он у меня, пока я спала…
… еще и денег оставил.
И непонятно, что больше всего обидно: что так нагло себя ведет в моем доме, или что не разбудил?
— О, – я заметила знакомую фигуру на улице, и поехала.
Чуть нервно, медленно, но в принципе, не сильно позорно.
— Божечки, хоть бы не задавить никого! А то в деревне всякие гуси-лебеди, собачки-козочки, – нервно приговаривала я, ведя машину прямо на Андрея.
Не чтобы задавить, а чтобы… не знаю. Пусть увидит! Вот только на меня он не смотрел – шел себе, камни пинал с дорожки.
Нет, так дело не пойдет!
Я поравнялась с ним, и остановилась, а затем опустила окно:
— Эй, красавчик, а куда костюмчик дедовский дел? – я положила локоток на окно.
Андрей остановился, и неверяще взглянул на меня.
— Интересно, кто тебе права дал?
Ну все, началось в деревне утро, как говорится.
— Я идеально вожу. А вот ты для служителя закона выглядишь как-то не очень, – я смерила взглядом драные джинсы и футболку, несколько мятую и с не очень приличными надписями на английском.
— Я всегда выгляжу не очень. А вот ты… что с волосами сделала? – нахмурился Андрей.
Тьфу, зануда.
— Давай, рядом сяду и проконтролирую. Подучу тебя. Открывай, – Андрей уже хотел было обойти машину, но я покачала головой.
— Я и сама прекрасно вожу, не надо меня учить.
— Помнишь, что теперь почти мент? – Андрей наклонился, взял прядку моих волос, и пропустил через пальцы. — Жесть, Лиз. Надеюсь, волосы такие не навсегда?
— Ой все, – я разочарованно вздохнула, и поехала дальше.
— Стой, блин! – услышала я окрик Андрея, и взглянула на тихую до этого момента дорогу, где… вот черт!
У меня чуть сердце из груди не выскочило. И от крика, и от того, что я чуть на человека не наехала. Буквально в полуметре от бампера стоит деда Игорь, в одной руке у него авоська с коричневыми пластиковыми бутылками – то ли пиво, то ли квас несет.
