– Даже в бочке меда есть ложка дегтя! – объявила Ирка, позвонив мне, когда я уже легла в постель. – Вот мы с тобой сегодня восхищались весной, а ведь у нее при всех плюсах есть и минусы!
– Как у любого времени года, – заметила я и беззвучно зевнула в ладошку. – Помнишь, у Пушкина: «Ох, лето красное! любил бы я тебя, когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи».
– Ха, мухи! Весеннее обострение – это тебе не зной да пыль!
– Ты про сезонный всплеск психических расстройств?
– Ну! Я тут посмотрела в Интернете статистику и криминальные сводки. Судя по ним, по стране шагает весеннее обострение! В одной столице только за первую неделю марта произошло несколько кровавых семейных драм. Один мужик, гастарбайтер, на глазах у детей зарезал свою сожительницу, а потом себя самого. Другой – военный, прапорщик, из табельного оружия застрелил жену и пустил себе пулю в лоб. Третий, фармацевт, отравил супругу, а после сам принял яд. И все это из ревности, представляешь?!
– К чему эта пугающая информация на ночь глядя? – встревожился мой супруг.
Он услышал громкий голос Ирки из трубки, лежа на соседней подушке.
– Не бойся, я тебя ни в чем не подозреваю. – Я похлопала благоверного по крутому плечу. – И вообще у меня нет ни пистолета, ни кинжала, ни яда.
– Зато у тебя есть богатое воображение, – не успокоился Колян. – И сильные гибкие пальцы, натренированные стучать по клавиатуре. Чем не смертельное оружие?
– Молился ли ты на ночь, Николаша? – зловеще вопросила Ирка в трубке и демонически хохотнула.
– Слушай, спи уже, Дездемон! – Я вылезла из постели и побрела на кухню.
Там мне никто не помешает спокойно поговорить с подругой. Во всяком случае, в ближайший час. Чай с пирожными мы пили аккурат перед сном, так что ночные набеги на холодильник мои мужики начнут только ближе к полуночи.
– Продолжай, – сказала я Ирке, удобно устроившись на кухонном диванчике.
– И вот я подумала: а что, если Даше и впрямь не стоит верить? Вдруг она все придумала?
– Хочешь сказать, девушка сама себя порезала, а обвинила мужа? Но зачем?!
– Да мало ли! Ты же писатель, сама можешь придумать с десяток правдоподобных ответов на этот вопрос. Может, наша Даша не дружит с головой, а тут вдруг весна – обострение. Ну, согласись, она здорово смахивала на ненормальную?
– А кто бы не смахивал – голый, в крови и в шоке?!
– Эй, ты не защищай ее! Она, быть может, ни в чем не повинного мужика оговорила! Его теперь наверняка арестуют…
– Задержат, – поправила я, совсем как Лазарчук недавно. – И ты права, он уже в ИВС.
– Откуда знаешь?!
– Сереге позвонила. Повязали уже гражданина Покрышкина Дмитрия, отчество не помню. На даче взяли пьяным настолько, что даже не поняли, что он вообще-то немой.
– О! Это плохой признак. Не оттого ли гражданин так напился, что терзался чувством вины?
– Ты уж определись, кто у тебя виноват – Митя, Даша…
– Весна виновата! – Ирка шумно зевнула. – Ой, прости. Пора на боковую, но мы подумаем об этом завтра. Спокойной ночи!
– Доброе утро!
– Уверена? – буркнула я, но все же придавила кнопочку домофона.
Не держать же лучшую подругу на крыльце только потому, что она явилась в несусветную рань.
– Помнишь, была когда-то песня со словами «Лишь бы день начинался и кончался тобой»? – спросила я, впуская Ирку в квартиру.
– Помню, Эдуард Хиль пел.
– Про тебя.
Подруга тихо фыркнула, сбросила босоножки и бесшумно прошла на кухню. Там она первым делом извлекла из своей торбы картонную коробку, поместила ее на середину стола и поправила, добиваясь идеальной геометрии.
