Финн любил брата и сестру больше всех на свете – после мамы. Но притворяться они абсолютно не умели.
– У нас есть одна игра, – сообщил Финн. – Каждый раз, когда мы сюда приходим, мы выбираем животное и считаем, сколько их всего на часах. Сегодня мы считаем обезьян.
Рокки бросил быстрый взгляд на часы:
– Тридцать две.
Эмма ахнула:
– Ты так быстро их сосчитал?!
Рокки закатил глаза.
– Нет, – сказал он и отбросил тёмную прядь, упавшую на глаза. – Просто прикалываюсь.
«Ого, – подумал Финн. – А вот Рокки врать умеет».
Но тут же лицо Рокки дрогнуло и стало совсем беспомощным.
– Вы что, по-прежнему играете в глупые игры, как маленькие? – спросил он. – После всего, что произошло? После того, как мы побывали… в том жутком месте?
Финн задумался, стоит ли обижаться на «глупые игры». Но Эмма сказала:
– Иногда мы притворяемся.
А Чез добавил:
– Но не всегда получается.
И стало ясно, что они уже не врут.
– Значит, никому из вас не нужно было в туалет? – уточнил Рокки.
– Нет, – сказал Финн. – Нам надо было поговорить.
– А у твоей мамы как дела? – спросил Чез у Рокки.
Тот фыркнул:
– Лучше, чем у папы.
Иногда Финну было неприятно вспоминать, что у других детей есть двое родителей – двое любимых взрослых. Иногда даже трое или четверо. Но рядом с Густано он испытывал странное ощущение и никак не мог определиться, похожи они или нет. И потому казалось особенно несправедливым, что у Густано есть папа.
– Короче, туалет никому не нужен, – сказала Эмма. – Давайте вернёмся и послушаем, о чем говорят наши мамы.
Все четверо вернулись в кабинет, где сидели обе мамы и младшие Густано. Финн тут же прижался к маме, почти заполз ей на колени – ведь Финн Густано, по другую сторону стола, сидел у мамы на коленях.
– Я хочу вам помочь, – говорила мама. – Но есть некоторая информация… факты… Короче, я не знаю, что́ можно вам рассказать. И что вы сможете спокойно воспринять.
– Моих детей украли, и я целую неделю не знала, где они, – ответила миссис Густано. – А теперь в этом обвиняют моего мужа. Наши худшие кошмары уже сбылись, поверьте.
– Бывает и хуже, – сказала мама.
Финну показалось, что она задыхается, и он заглянул ей в лицо. На маминых ресницах дрожали слёзы, но она не сводила пристального взгляда с миссис Густано:
– Ваши дети вернулись домой. Ваш муж жив. А мой – нет.
– Вы угрожаете моей маме? – спросил Рокки и с шумом отодвинул стул, словно готовясь к драке. – Вы угрожаете моему папе?
– Нет, – покачала головой миссис Грейстоун. – Я пытаюсь спасти вашу семью. Поэтому я предостерегаю вас. Я не хочу навредить.
– Что я должна сделать? – сдавленным голосом спросила миссис Густано. – Как бы вы поступили на моём месте?
– На вашем месте я бы забрала мужа и детей и уехала. Могу порекомендовать людей, которые вам помогут. Это что-то вроде… персональной программы по защите свидетелей. Измените имена, поселитесь в другом месте, начните новую жизнь… это единственный способ обезопасить себя.
– Что?! – перебила Эмма Густано. – Вы хотите сказать…
– Но мне нравится моё имя! – заныл Финн Густано.
Миссис Густано успокаивающе похлопала сына по руке и посмотрела на маму так, будто пыталась запомнить её лицо во всех подробностях.
– Именно так поступили вы сами, верно? – спросила она. – Убежали? Но я по-прежнему не понимаю, каким образом мы связаны и почему так похожи. И кто за вами гоняется… Это бандиты? Кто? Значит, вы забрали детей и сбежали… вы что, присвоили часть моих личных данных? Так я и впуталась в эту историю?
