Лениво проплывали тёмные облака, перечёркивая луну. Свечи истаяли наполовину. Келия уже собиралась уйти, её гордость бы это пережила. Сложнее оказалось решить, что делать с завтрашним днём. Но чародей всё-таки вернулся.
– Прости… задержался. Пойдём?
Он протянул ей руку. Не похоже, чтобы шутил. Келия подала свою, мужская ладонь оказалась горячей и на удивление мягкой. Мерон повёл её вверх по лестнице. Через пару пролётов она уже вновь заподозрила, что он издевается, но вот они вышли на крышу.
Весь периметр окружали свечи, самые разные, разного размера, формы и даже цвета. Похоже, что все свечи, которые удалось найти, собрались здесь. Пол, вернее крышу, устилали покрывала, шкуры и пара подушек. Рядом стояло блюдо с чем-то съестным и кувшин, от которого даже тут чувствовался аромат мёда. И несколько кубков, с одного из которых свисали первоцветы.
– А говорил, что не романтик… – растерянно пробормотала она.
– Ну, в любовании звёздами я разбираюсь явно лучше тебя.
Келия смутилась, возразить было нечего. Даже герой баллады так ради своей любимой не старался. Повисла неловкая пауза.
– Наверное, мёд нам всё-таки не помешает? – предложил чародей, и Келия согласно закивала.
Пила она редко. Вкус особо не нравился, а чтобы захмелеть требовалось выпить довольно много. Зато алкоголь давал право делать глупости, что сейчас очень кстати. Сидеть оказалось удобно, камень под плотными слоями ткани даже не чувствовался.
– Но откуда ты достал всё… это? – она обвела крышу рукой.
– В этом замке можно найти всё необходимое, если знать, где искать, –довольно пояснил чародей.
– Допустим… а как ты пробрался на кухню?
– Подкупил кухарку.
– Не верю! Чего такого ты мог ей пообещать?
Посмотрела бы Келия, как чародей пробует польстить Брин, которую даже риг Ронан однажды назвал Рогатым в юбке.
– Сама потом у неё спроси, – усмехнулся Мерон.
Она насупилась, с такими вопросами легко угодить на рога. И уткнулась в кубок, мёд пришёлся по вкусу. Вероятно, ей следовало продолжить разговор, сказать что-нибудь очевидно глупое и весёлое. С глупостями у неё никогда проблем не возникало, но как на зло, язык к нёбу прилип. Не стоило Рогатого вспоминать.
– Ты, похоже, торопишься, – чародей проследил за тем, как она опустошила кубок.
Келия задумчиво покрутила ножку между пальцев.
– Я долго не пьянею, – она пожала плечами. – И, если честно, не знаю, что стоит делать на… любовании звёздами… то есть, до того, как начнёшь любоваться…
Она почувствовала, как краска прилила к щекам и подумала, что выпила всё же слишком много. Или, наоборот, недостаточно.
– Так обычно ты сразу любоваться начинаешь?
– Обычно… нет… обычно я вообще ничего не делаю…
Последние слова она уже пробубнила под нос и пожалела, что опустошила бокал так быстро, теперь и лицо некуда спрятать. А тянуться за кувшином ещё более неловко.
– Могу спеть, – улыбнулся Мерон.
Вот он, похоже, никакого смущения не испытывал.
– О, нет. Только не серенаду.
– Я думал, ты любишь музыку.
– Люблю. Но не серенады. Они всегда какие-то печальные.
Разговор не клеился. Келия запрокинула голову. Облака всё также продолжали разрезать луну. Вокруг в бесконечном небе рассыпались переливчатые звёзды.
– А ты… можешь поднять нас в небо?
– В небо? – удивился чародей и усмехнулся. – А, думаешь, звёздами так будет удобнее любоваться.
– Ну… мне всегда было интересно, какого это – летать? Ну, то есть, не верхом… То есть… В общем, если это слишком эгоистичная просьба, то не надо…
