– Порву, мальчишка!
И снова удар.
Энцо спустил его по сильной стороне клинка, до гарды. Получилось жестко, рука слегка онемела. Что ж, выбора нет.
И снова удар.
И еще один.
Все время убегать Энцо не сможет, зрители потеряют интерес. Им надо, чтобы бой, чтобы клинки звенели, чтобы…
Противник попытался ударить щитом в лицо.
Энцо извернулся, поднырнул под сцепленные руки, благо он легкий и гибкий, ударил сам…
Есть!
Первая кровь!
По руке провокатора побежала царапина, расползлась, закапала алым на белый песок…
Противники переглянулись. Это кажется несерьезно. А на самом деле в бою пустячных царапин не бывает. Это кровопотеря, это боль… тело реагирует само, где-то замедлит движения, где-то оступится… теперь у провокатора нет возможности тянуть. Ему надо закончить побыстрее…
Еще удар!
Просто массой… Энцо сбивают с ног, он катится по песку, но именно туда, куда надо. И снова – удар. Кинжалом…
И еще одна царапина пролегает по ноге провокатора, на этот раз изнутри. Энцо ужом проскальзывает за его спину, хватает за шкуру, тянет, что есть сил… Провокатор опрокидывается назад, сейчас он перекатится, сейчас…
В его глаза летит горсть песка.
Ровно секунда нужна, чтобы бросить клинок и зачерпнуть горсть песка с арены.
А чтобы проморгаться, надо хотя бы пару секунд, лучше три или четыре…
Только их никто не даст. Энцо точно не станет делать таких глупостей… удар! Мечом, плашмя, по голове… так тебя! Не убить, но оглушить, это уж точно…
И оглянуться.
Убивать?
– УБЕЙ!!!
Кто закричал первым?
Кто подхватил?
Энцо нашел глазами Зеки-фрая, тот сидел на своем излюбленном месте, там же, где и на тренировках. Убить? Эффектно?
Ответом стало согласное движение руки.
И Энцо резко всадил клинок в живот провокатора.
Хотите крови, твари? Боли?! Смерти?!
Смотрите!!! И не говорите, что вы – люди!!!
Несколько минут он дал подонкам насладиться чужой агонией. А потом вздернул врага на колени, прямо так, за шкуру.
И эффектно полоснул его ножом по горлу.
Почему алая кровь чернеет на белом песке?
– Ан-гел, Ан-гел, АНГЕЛ!!!
Толпа ревела. С арены уходил юноша, который сегодня получил свое первое прозвище. Пока короткое – Ангел.
Слуги тащили труп, зацепив его крюками, посыпали кровавые пятна свежим песком…
Зеки-фрай довольно улыбался.
Что ж. Парень оправдал его надежды. Был и красивый бой, и эффектное убийство… и прозвище в самый раз пришлось.
Ангел.
Ангел Смерти…
* * *
Вечером Энцо сидел на своей койке. Смотрел в стену.
Угрызения совести?
Тоска? Боль? Сожаление?
В том-то и дело, что ничего подобного он не испытывал. И даже знал, когда это началось. Когда Адриенна… Когда он провел ночь в ледяной воде, а она была рядом. Поддерживала его, шептала что-то успокоительное и умоляла, заклинала об одном.
Ты вернись. Ты только выживи и вернись…
Остальное не важно.
Остальное потом, потом, потом…
Ты придешь, и я вложу свои ладони в твои, и мы отпустим прошлое на свободу. А пока – живи! Вопреки всему!
И Энцо обещал ей.
Рядом уселся кто-то…
Энцо посмотрел без всякого уважения.
Ромео Барбадо. Один из гладиаторов, старше Энцо лет на десять, в школу попал несколько лет назад и пока еще жив. На хорошем счету, несколько раз был ранен, но его лечили. Не из первых, из крепких середнячков. Неглупый, серьезный, старающийся поддерживать со всеми хорошие отношения. Хотя в среде гладиаторов это и не слишком принято: сложно дружить с тем, кого завтра могут выставить против тебя.
