– Ника, зайди к Татьяне Павловне! – крикнула проходившая мимо воспитательница младшей группы.
– Зачем это ты понадобилась директрисе? – удивилась Вера.
– Сейчас узнаю, – ответила Ника и отправилась в административный корпус.
В кабинете директора, кроме самой директрисы, Татьяны Павловны, сидел крепкий мужчина, среднего роста, похожий на кучера, что тотчас и подтвердилось.
– Вот, Ника, за тобой прислали. Тетка твоя, Анна Федоровна, просила срочно отправить тебя, возможно насовсем. Савелия за тобой прислала.
– Но я не хочу, тем более, насовсем!
– Ты вот что, не держи на нее зла, плоха твоя тетка. Доктора говорят, долго не протянет. Съезди, сама решишь, как дальше быть.
– Надо ехать, барышня, – добавил Савелий.
Ника замолчала, Савелий и Татьяна Павловна не торопили ее.
– Можно Вера со мной поедет?
– Хорошо, – разрешила директриса, – завтра с утра отправитесь. У вас неделя на все дела, а сейчас проводите Савелия к коменданту, пусть определит его на ночлег и накормит.
Вера обрадовалась неожиданному приключению. Две девочки из их группы Оля и Аля (впрочем, уже барышни), уехали к родственникам на каникулы, а Таня и Света помогли собрать Вере и Нике свои саквояжи. Рано утром они в дорожных костюмах вышли во двор пансионата. Одежду воспитанницам шили в мастерских, но многое, конечно, закупалось в городе. Дорожные костюмы шили в пансионате специально для боевой группы амазонок, так среди преподавателей стали называть эту шестерку воспитанниц. Внешне одежда выглядела обычно, серая блузка и длинная черная юбка. Однако юбка была не совсем обычной: это была юбка-штаны, что из-за пышных складок было совершенно незаметно, даже при ходьбе. В одинаковых шляпках на головах, наши амазонки, совершенно не отличались от провинциальных барышень.
Савелий уже запряг кобылу, помог забраться в коляску барышням и погрузил их саквояжи.
– А вот я слышала, варнаки на дорогах балуются… – придурашным голосом вдруг сказала Вера.
– Да, не-е… – басом ответил Савелий, – Не бойтесь барышни, доставлю вас как положено. Никто не посмеет обидеть деточек, да я ежели чего… – и кучер щелкнул кнутом внушительного размера. Дворник, открывавший ворота и услышав это, вдруг захохотал.
– Ты чего? – удивился Савелий.
– Да ничего, езжайте с богом, – ответил тот.
Коляска мягко катила по пыльной грунтовой дороге. Солнце стояло на горизонте согревая воздух летнего утра. Вокруг расстилались поля с созревающим жнивьем, а далеко впереди сквозь утренний туман виднелся лес. Девочкам быстро наскучило смотреть по сторонам и они, спрятавшись от солнца в глубину коляски, тихо переговаривались. Они уже давно все рассказали о себе друг дружке. Ника мало, что помнила о своем детстве, но некоторые эпизоды не рассказывала никому. Будущее свое она представляла смутно, но покидать пансионат ей очень не хотелось. Иногда ей хотелось обучать малышей в стенах пансионата всему, что знала и умела сама. А хорошо знала она только искусство рукопашного боя и некоторые технические дисциплины. Иногда она представляла рядом с собой красивого юношу, с которым было легко идти по жизни, занимаясь любимым делом, как пишут в романах. В пансионате была хорошая библиотека. У Веры были сходные мысли, которыми она делилась с Никой, только о себе она почти ничего не знала. Однажды директриса сказала, что, когда ее нашли, у ворот приюта, на ней был золотой крестик очень странной формы и ей вернут его после совершеннолетия.
