Ветер в ивах - страница 11

Крыс брезгливо от него отвернулся.

– Видите, что с ним творится? – сказал он, обращаясь к Кроту и глядя на него поверх головы Жаба. – Он безнадежен. Оставим это. Когда мы попадем в город, надо будет отыскать железнодорожную станцию и, если повезет, сесть на поезд, который сегодня же вечером снова доставит нас к берегу реки. И пусть меня, хоть разок еще спровоцирует это животное! – вздохнув, заключил он, и в течение остатка их утомительного пути разговаривал уже только с Кротом.

В городе они довольно скоро нашли станцию, устроили Жаба во второразрядный зал ожидания и, заплатив два пенса портье, наказали ему не спускать с него глаз. Затем определили лошадь в конюшню при гостинице и, как могли, позаботились о судьбе телеги с ее содержимым. А когда неторопливый поезд доставил их поздно вечером к станции недалеко от Жаб Холла, они проводили засыпавшего на ходу изменника до самых ворот, сдали его на попечение экономке, поручив ей хорошенько его накормить, раздеть и уложить спать, забрали свою лодку и, к великому удовольствию Крыса, в очень поздний час уселись ужинать в собственной уютной и скромной столовой.

На следующий вечер Крот, который встал очень поздно и занимался весь день только самыми простыми делами, сидел на берегу реки и удил рыбу. Крыс, ходивший навестить друзей, чтобы обменяться новостями, возвращаясь, остановился рядом.

– Слышали новость? – спросил он. – Все только и говорят об этом, весь берег. Сегодня утром Жаб выехал в город первым же поездом. И уже успел распорядиться относительно большого и очень дорогого автомобиля.

Крот давно хотел познакомиться с Барсуком. По всем признакам Барсук представлялся ему выдающейся личностью. И хотя тот чрезвычайно редко показывался, незримое влияние его ощущалось повсюду. Однако каждый раз, как Крот упоминал о своем желании Водяному Крысу, его друг неизменно находил способ отговориться. «Ладно, – мог сказать, например, Крыс. – Барсук объявится на днях… он всегда объявляется внезапно… и тогда я ему вас представлю. Он отличный парень. Только его надо принимать таким, каков он есть… каким бы он вам ни показался.»

– А не могли бы вы пригласить его сюда… на обед или на что-нибудь такое? – спрашивал Крот.

– Он не придет, – просто отвечал ему Крыс. – Барсук ненавидит общество, приглашения, обеды и другие подобные вещи.

– А что, если… что, если мы сами пойдем и его навестим, – предлагал Крот.

– О, я уверен, это ему вовсе не понравится, – очень напряженно говорил Крыс. – Он такой застенчивый. Думаю, он обидится. Я никогда не отваживался его навещать, хотя и знаком с ним довольно близко. Да и потом мы не сможем. Это совсем не подходит для нас – ведь он живет в самой глуби Дикого Леса.

– Ну, пусть он такой, – возражал Крот. – Но ведь вы мне рассказывали, что Дикий Лес очень хороший, вы помните?

– Да, да, я помню, все это верно, – уклончиво отвечал Крыс. – Но я так думаю… не пойдем же мы туда прямо сейчас? Да и потом когда-нибудь вряд ли. Это длинный путь. И Барсука в это время года может не оказаться дома. Когда-то он выйдет сюда сам. Лучше спокойно подождите.

Крот, конечно, должен был этим удовлетвориться. И, хотя Барсук все еще не появлялся, каждый день приносил им что-нибудь новое. И так было до тех пор, пока лето не кончилось, холод, мороз и вымокшие дороги не заставили их засесть дома, а разбухшая от ливней река не потекла мимо их окон со скоростью, которая потешалась над такими занятиями, как катание в лодке. И именно тогда мысли Крота с еще бо́льшим упорством повернули к одинокому серому Барсуку, живущему в самой гуще Дикого Леса.