Его привычное пространство размышлений о свободе, возрасте и жизни вдруг увиделось очень узким пятачком, по периметру которого стоял высокий забор. Этот забор состоял из убеждений о мире и себе, и почти все эти убеждения, как он вдруг увидел со страхом и отвращением, не были его убеждениями. В основном все они были просто взяты им на веру когда-то давно, то есть относились к знанию первого типа по классификации, рассказанной Михаилом.
И именно эта мысль, что он всю свою жизнь провёл в картонном мире, вызывала сейчас отвращение, за которым поднималась злость. Несмотря на «картонность» убеждений, создаваемый ими контур был таким плотным, что найти в нем просветы и выйти за его пределы Сережа сам не мог, эта тюрьма была надежной.
Он зашел в свой двор, сел на лавочку и отдышался. «Может, пора скататься в отпуск? Но не будет ли это снова попыткой отвернуться от важного? Наверное, смотря чем там заниматься. Алиса же рассказывала про „чистку пылесоса“ – вот это как раз она. Да, пожалуй, это хорошая идея. Но сначала встретиться с Михаилом. Куда он вообще пропал?»
Последний раз они говорили месяц назад. На следующий день, после массажной сессии у Дзико, Михаил позвонил его проведать. Сережа рассказал про сессию и как он проснулся спустя 2 часа от шума пылесосов – поздно вечером в офис приезжала бригада клинеров. Михаил задал пару коротких уточняющих вопросов, посоветовал следующие несколько дней ложиться пораньше и попрощался. Сережа ожидал очередного приглашения на чай, но его не поступало. Иногда ему казалось, будто Михаил втянул его в какую-то странную игру, правила которой он пока не мог понять. Однако интуитивно он ясно чувствовал, что все это время его звонок или визит были бы нарушением какого-то глубинного порядка вещей.
«Бред какой-то, – проговорил Сережа вслух, чувствуя, как злость внутри разгорается, – вот прямо сейчас и напишу». Он открыл корпоративную адресную книгу и отправил Михаилу сообщение: «Добрый вечер. На следующей неделе уезжаю в отпуск. Хотел бы увидеться до отъезда.»
Вместе со звуком улетающего сообщения возник прилив сил.
«Привет. Могу завтра в 9 вечера в офисе. Зайдешь?» – пробежал Сережа глазами ответ Михаила.
«Да, до встречи».
Он недоуменно огляделся, словно ожидая увидеть где-то объектив скрытой камеры. Почему он не мог написать Михаилу раньше? Но ведь и правда не мог. Это действие словно находилось за пределами его досягаемости, он его видел, но не мог дотянуться, а сейчас оно подвинулось ближе и стало доступно. Или может это он подвинулся.
Как бы там ни было, пугающий мыслекрут разом утих, и, хотя ощущалась некоторая душевная усталость, в целом ему стало хорошо и ясно. Оставшийся вечер прошел без приключений, если не считать совсем маленького штриха.
Подготовив несколько слайдов для предстоящего выступления на продуктовой конференции, перед тем как пойти в душ, Сережа по привычке открыл «мусорную» почту, которую указывал при регистрации не особенно важных сервисов. Изредка сюда залетали полезные письма, поэтому он ее время от времени проверял.
Среди пары десятков стандартных маркетинговых заголовков его действительно «ждала записка». Вероятно в другое время он бы ее даже не заметил, но сейчас пройти мимо было нельзя.
«Свобода от известного». Новое издание Джидду Кришнамурти. Впервые в аудио-формате.
Сережа машинально перевел взгляд чуть правее – туда, где отображались дата и время сообщения: 05 мая 11:11.
