Ветер в пустоте - страница 51

Сережа надеялся, что он расскажет дальше, но художник молчал, а спрашивать, подтверждая свое незнание, Сережа не хотел.

Узкая кабина лифта, установленная в дом значительно позже его изначальной постройки, спускалась медленно и шумно. Сережа слушал, как она грохочет, задевая какие-то стыки на этажах, и отмечал свою неловкость от того, что они с художником стоят и молчат. Он даже хотел пойти по лестнице, но подумал, что это будет странно. Внутри кабины ему настолько сильно захотелось нарушить тишину, что он как-то неопределенно цикнул и кивнул на свежий рекламный плакат на стене лифта. Там виднелось бирюзовое море, солнечный пляж, пальмы и небольшая яхта недалеко от берега. На переднем плане этого курортного клише большая черная обезьяна в шортах и солнечных очках сидела в шезлонге, держа в лапе коктейль с соломинкой. Сверху был лозунг: «Отдых, который вы заслужили».

– Хорошо там, где нас нет, – сказал Сережа. Он предполагал, что они обменяются каким-то стандартными фразами и разойдутся, но его реплика неуклюже повисла в тишине. Сережа внутренне поморщился. «Зачем я эту ерунду ляпнул? – с досадой подумал он. – Ведь уже доехали почти».

Художник внимательно посмотрел на него. Он носил круглые очки с дымчатым затемнением, так что его глаз Сережа не видел.

– «Нас нет»? – медленно переспросил Художник. – А ты знаешь, о чем это?

Двери открылись, и путь был свободен, но теперь от разговора было уже не отвертеться.

– А тут разве какой-то хитрый смысл есть? – спросил Сережа. – Где бы мы ни были, и как бы хорошо себя не ощущали, всегда есть места, куда нам хотелось бы попасть, потому что там лучше, чем там, где мы сейчас.

– С этим все ясно, – ответил художник. – Но почему так получается, и может ли быть иначе? Что такое «нас нет»? Вот что интересно. Доводилось ли тебе бывать там?

Вопрос показался Сереже какой-то казуистикой.

– Как мы можем быть там, где нас нет, если нас там нет? – спросил он с небольшим раздражением.

– Вот в этом и вопрос, – засмеялся художник и весело ему козырнул. – Будь здоров, сосед.

Зайдя домой, Сережа сразу прыгнул в горячий душ, где еще пару минут прокручивал в голове этот странный диалог, пытаясь понять, что художник имел в виду, а затем его мысли направились к предстоящему созвону.

Надев сухую футболку и толстовку, он насыпал в миску мюсли, залил их черничным йогуртом и устроился в кресле за большим монитором.

Михаил вышел на связь ровно в назначенное время, в Аделаиде было три часа. Одетый в бежевую льняную рубашку он сидел за деревянной барной стойкой. Стена позади него была стеклянная, и за ней виднелась зеленая лужайка, а еще дальше – длинная полоса белого песка, на которую непрерывно набегали зеленоватые океанские волны. Михаил выглядел усталым, и Сереже показалось, что он похудел, а черты его лица заострились.

Они помахали друг другу.

– Привет. Здорово там у вас, – сказал Сережа.

– Здравствуй. Да, как и положено «виртуальному фону».

– А почему виртуальный? Выглядит вполне реально.

– Потому что времени на эти радости нет, очень плотный график тут.

– Много обновлений ставите аборигенам?

– Ты удивишься, но у этих аборигенов системы в чем-то посвежее наших. Так что себе тоже патчи приходится ставить, – улыбнулся Михаил. – Ну, расскажи, как твои дела. А то ведь мы и не виделись с Москвы. Ты писал, что необычный сон был. Помнишь его сейчас?