Как же невовремя бородач решил ее отпустить! Словно вверив Селин жениху, незнакомец отступил в сторону и обратился к остальным камарилам:
– Обыщите дом. Вдруг какая тварь забилась в угол…
– Чего же ты, невестушка!? – Хмыкнуло у Селин под ухом, – Не признала?
– Отец… – Прохрипела она, вновь опустив глаза. На босых ногах уже откуда-то взялась кровь, – Папенька…
– Он мертв, – Холодно сообщило Чудовище, – Этот придурок успел ткнуть его кинжалом.
– Вы могли его спасти, – Вырвалось у Селин. На камарилов она все еще не смотрела, но и на кровь любоваться становилось невыносимо.
– Смотри-ка, голосок прорезался! Я уж думал, не услышу тебя.
Она подняла взгляд. Чудовище улыбалось девушке самым пугающим из всех своих оскалов, серые глаза сверкали презрением и ненавистью. Селин едва заметно попятилось, но жениху хватило и этого, чтобы придраться.
– Боишься? Не надо. Я вроде не ветувьяр…
Грубые пальцы схватили ее за запястье и потянули к себе, Селин успела лишь всхлипнуть и чуть не поскользнулась на кровавых разводах.
– Эй, Ланфорд, поаккуратней! – Бородач уже был наверху и осматривал комнаты, куда они с отцом селили гостей.
– Солдат твой папаша пустил? – Чудовище – назвать его по имени Селин не могла даже в мыслях – склонило к ней лицо.
Девушка отвернулась, и взгляд как назло уткнулся в убитого солдата с перерезанным горлом.
– Морду-то не отворачивай, я все равно знаю, что он. Вот и поплатился…
– Зачем мы вам? – Набралась смелости Селин.
– Дело есть. Как знал, что не хотел твоему папаше доверять. Вот, теперь не придется.
– Ч-ч-что я должна делать? – Заглянуть в глаза. Выдержать несколько секунд. Вот, у нее получилось. Почти.
Чудовище не уродлив сам по себе. Его уродует ненависть и злость, а она всегда хуже морщин, шрамов и неправильных черт.
На самом же деле камарил молод, крепок и статен. Лицо у него мужественное, видное, не простецкое, как у деревенских парней, а вполне аристократическое.
“Радоваться надо, что Нэриус тебе такого жениха подобрал! Все подружки обзавидуются!” – убеждал ее отец, а Селин не оставалось ничего, кроме как покорно кивать и делать вид, что ей не противно от одной лишь мысли об этом человеке.
– С нами поедешь. Сделаешь все, что я скажу. Поняла? – Пальцы на ее запястье сжались чуть сильнее.
– Но… – Запнулась Селин, путаясь в словах и мыслях.
По лестнице застучали шаги, и в поле зрения вновь появился бородач.
– В доме все чисто, – Доложил Чудовищу он, – Оставаться здесь нет смысла.
– Значит, едем.
– Это мой дом, – Выговорила Селин, не сдвинувшись с места.
Глаза Чудовища в тот же миг опалили девушку гневом, но бородач вмешался вовремя:
– Твой отец мертв, и тут пятнадцать солдатских трупов, – Мягче, чем можно было ожидать от человека с таким голосом и лицом, начал он, – В любой момент сюда нагрянут еще орденские. Что ты собираешься с ними делать?
Селин сглотнула и огляделась вокруг. Внезапно стало так холодно, словно ее затащили в каменный склеп. Бородач прав, но…
Поехать с ними означало привязать себя к этому Чудовищу, что сейчас морщилось от отвращения, искоса поглядывая на нее.
– Да что ты с ней нянчишься, Робин, – Прошипел он, – Поедет, как миленькая, куда денется…
– Здесь ничего не осталось, – Бородатый Робин проигнорировал Чудовище, – Посмотри сама…
Она смотрела. Смотрела и сходила с ума от ужаса, что захватывал сердце и разум. Раньше Селин думала, что у нее ничего нет, но оказалось, что даже это “ничего” можно потерять, что она и сделала.
