Гонджу вернулась к лестнице. Она не переставая говорила с мальчиком, объясняла, что делает, что видит. Тот немного успокоился. Вдоль стены были прибиты полки в виде стеллажей, на которых лежала всякая утварь. Глаза уже полностью адаптировались. Она покопалась в лежащих на полках вещах, нашла несколько свечей, но как их зажечь она не знала. В углу стояли инструменты, грабли, кирка, лопата. Она вернулась к клетке, внимательно изучила замок, нашла длинный гвоздь, попыталась им открыть замок, но ничего опять не получилось. Минмин попыталась отломить деревянные прутья клетки, но и они не поддались.
– Послушай, – сказала гонджу мальчику, – я попытаюсь открыть люк и выбраться. Ключ от клетки, видимо, у старухи.
– Не уходи, – заплакал мальчик, – она тебя побьет.
– Ничего она мне не сделает, – ответила гонджу, – я же говорю тебе, я подлила ей в питье сок волчьей ягоды, она уже, скорее всего, мертва. А если и не мертва, то ей сейчас так плохо, что ничего она мне сделать не сможет. Не бойся, хорошо? Я тебя защищу.
– Хорошо, – кивнул ребенок.
Минмин поднялась по лестнице, подергала люк, попробовала просунуть гвоздь в щель, нащупать и сдвинуть щеколду. Все крепления люка были сверху, со дна люк представлял из себя плотно прилегающий к отверстию кусок деревяшки. Ничего не выходило. Она вернулась к клетке.
– Похоже, нам с тобой остается только ждать. Скоро за мной придет мой футин, не бойся. Он нас спасет. Он дзяндзюн.
– Дзяндзюн? – удивился мальчик.
– Да, – гордо ответила гонджу, – он всегда меня защищает, он обязательно меня найдет. Я оставила ему след, он должен догадаться.
– Мой футин тоже солдат.
– Я слышала, – кивнула гонджу.
– Но он ушел в армию и больше о нем никто ничего не слышал.
– Я уверена он скоро вернется. А твоя мутин?
– Мутин, – мальчик заплакал.
– Ну ладно, ладно, – Минмин просунула руки в клетку, обняла мальчика. – Не плачь, потерпи еще немного. Поспи, хорошо?
– Хорошо.
Мальчик тоже просунул руки сквозь решетку, обнял гонджу. От него пахло грязью и нечистотами, гонджу замутило, но она сделала над собой усилие, задержала дыхание, отвернулась от клетки. Выдохнула, вдохнула, еще раз выдохнула, вдохнула, успокоилась. Так они сидела довольно долго. Мальчик спал, Минмин думала: «Если футин её не найдет, как долго она сможет продержаться?» Кисть нестерпимо щипало от сока ягод. Ей пришлось выдавить их в чашку сквозь платок и кожу разъел сок, пошло раздражение.
Она не знала как долго они так проседали. Мальчик зашевелился.
– Ты слышишь? – спросил он.
– Что?
– Мне показалось, – ответил он, – кажется я что-то…
– Ш… – шикнула гонджу, – давай посидим молча и послушаем.
Они оба выпрямились, прислушались, посидели так некоторое время – ничего, тишина.
– Она одна живет? Кроме старухи ты еще кого-нибудь видел или слышал здесь? – спросила Минмин.
– Нет, – ответил ребенок, – не видел.
– Ты уверен? Может слышал какие-то голоса, кроме её…?
– Не знаю, – смутился он.
– Хорошо, давай тогда кричать. Если тебе не послышалось и кто-то поблизости, то наши крики могут услышать. Давай попробуем.
Они начали кричать. Кричали долго, пока не выдохлись. Никакого результата. Они затихли, прислушались.
– Мне показалась, – вдруг спросила гонджу, – кажется я услышала свое имя.
Издалека послышался шум, кто-то действительно что-то кричал – её имя? Они оба одновременно, не договариваясь, закричали. Сверху, с потолка подвала послышались шаги, много шагов, Минмин не переставая кричала.
