А что, с них станется!
Вот и сидим мы по дачам, по частному сектору и съемным квартирам: кто-то тише травы и ниже воды, а кто-то – привычно рассекая по улицам Бердянска пьяным за рулем на своей, далеко не последней, иномарке. И – с пальцами из окна.
В Донецке я был давно, обстановку там узнаю, сопоставляя материалы с российских (оголтелых) сайтов с украинскими (оголтелыми же) сайтами, но в основном из личных разговоров. Когда мне собеседник начинает рассказывать, что где-то, кто-то в кого-то стреляет, я его перебиваю и говорю, что все это я знаю – из интернета и телевизора, а ты, говорю, лучше расскажи мне то, что ты видел собственными глазами.
И тон разговора становится иным.
Иногда бодрым, а это значит, что мой собеседник сочувствует ДНРу и надеется, что российские войска вот-вот войдут дальше вглубь Украины, и наступит, наконец-то, полноценный «русскiй миръ». Но чаще тон становится печальным и грустным, тогда я понимаю, что человек передо мной (или на том конце мобильного провода) – проукраинец и ждет, когда же, наконец, укры освободят Донецк от россиян и ДНР-овцев. Но ждет уже без особых надежд.
Будучи реалистом, хоть и наивным до кончиков своих волос, я с одной стороны надеюсь, что к осени вернусь в свой родной Донецк, а с другой, – прекрасно понимаю, что как минимум буду зимовать в Бердянске, а то и вообще вскорости придется искать себе новую родину.
Да хоть в том же Бердянске…
Или, например, в Новосибирске?
Примешь?
Мне, главное, хотелось бы законности и порядка, чтобы не бояться, что какое-то хуйло в камуфляже даст мне прикладом в зубы и вытащит из-за руля моего красивого Шевроле. То есть, говоря другими словами, я готов и в Донецк вернуться, если там на улицах снова появятся милиционеры, а на перекрестках ГАИ-шники. Даже если там будет продолжаться ДНР, Новороссия или что они там себе еще придумают.
И с такими настроениями тут народу много.
К слову, о Краматорске – это для Анатолия.
Разговаривал я недавно с одной своей знакомой, Анной Малиновской (она была региональной директрисой одной радиостанции в Донецке, а сама родом как раз из Краматорска). Она последние два месяца «пряталась» от войны у родственников в Москве. Рассказывает, что, во-первых, у вас там, в России, адекватных людей, которые «половинят» информацию об Украине с российских телеканалов, гораздо больше, чем она могла себе представить. А во-вторых, вернувшись в Краматорск, она обнаружила, что по улицам поехали трамваи и автобусы, что дети вернулись в песочницы, а мамы с колясками – в парки.
Сергей Андреев
23/08/2014
Весна, 1972 год. Сон о трамвае на лыжах
Удивительная штука – реальность!
Самое невероятное случилось однажды поутру, когда я проснулся-выспался, а сестра, та самая «оч-чень медицинская и очень рыжая» сестра Вера, как раз возилась с моими проводами-трубочками. Она меня, наверное, и разбудила.
Мне захотелось встать!
И на фиг бы оно мне было нужно – «захотелось встать»?
Лучше бы мне этого было не делать…
Впрочем, какая разница… когда-то ведь все равно пришлось бы…
С одной стороны, как сказал тот мужчина из кинотеатра – Георгий Павлович – всё уже произошло, всё уже случилось. А уж, коль случилось, то с чего копья-то ломать?
И, с другой стороны, я ведь все равно когда-нибудь встал бы с постели и посмотрел бы на себя в зеркало…
– Я хочу встать, – сказал я отчетливо и громко, чем несказанно удивил Веру.
