Подскребаева нигде не было видно, а на часах было уже без десяти минут.
Мудрицкий считал себя человеком пунктуальным и не любил опаздывать, он полез было в карман за своим мобильным телефоном и тут услышал за спиной звонкий голос:
– Говорят, ты сегодня в машине поедешь, это правда?
Феликс обернулся.
Леша Шматко, оператор с телеканала «Донбасс», на плече Betacam последней модели. Худенький тщедушный маленький Леша и правда держал ее словно мешок картошки на плече. Наверное, прав Подскребаев, такой камерой в салоне автомобиля снимать не совсем удобно.
«Донбасс» – бывший государственный телеканал – мог позволить себе покупать лучшее, не задумываясь о цене. Другое дело, что сами операторы на подобных коммерческо-бюджетных каналах к такому дорогому и тонкому оборудованию всегда относились, как… как нанятый шофер к чужой казённой машине, подумал Феликс, и ему понравилось только что придуманное им сравнение.
Надо запомнить и обязательно не забыть записать.
Но Мудрицкого сейчас волновал другой вопрос: похоже, что все на этой площади знают, что такое – «ехать в машине», кроме самого Феликса. И Николай Дмитриевич в разговоре с Подскребаевым упомянул об этом, и вот Леша спрашивает, а Феликс понятия не имеет, о чем речь. И поскольку он считал себя человеком энциклопедической осведомленности, то на Лешину реплику сначала равнодушно кивнул головой, но потом секунду подумал, пожевал своими тонкими губами, поправил очки (сегодня на нем снова была черная тонкая оправа, он уже привык к ней) и все-таки спросил:
– Леша, объясни мне, пожалуйста, что значит «ехать в машине»?
– Ты не знаешь? – бесхитростно удивился тот.
Он снял с плеча камеру и поставил на асфальт.
Выудил из кармана пачку сигарет и начал рассказывать, что время от времени в городе проводятся так называемые уличные гонки. Но не на участке трассы длиною в четыреста два метра, так называемые «четверть мили», – кто быстрее доедет со старта до линии, нарисованной на асфальте, с орущими болельщиками по обеим сторонам дороги, а – по городским запруженным улицам. Нелегальные и запрещённые во всем мире, запредельные гонки непосредственно в городском потоке.
Да еще и в часы пик!
– Вот это как раз и есть тот самый, настоящий стрит-рейсинг, – сказал Леша, разминая сигарету, и повторил: – тот самый, настоящий! У тебя есть зажигалка?
Феликс отрицательно качнул головой.
Леша поискал глазами по сторонам и кому-то за спиной Мудрицкого показал свою незажженную сигарету. Лешино лицо на секунду заслонила чья-то рука и тут же исчезла.
Леша пустил вверх жирную струю грязного коричневого дыма и продолжал:
– Встречаются двое на крутых тачках, например, где-нибудь на Текстильщике или, там, в Пролетарском районе и едут, к примеру, на ЖД вокзал. А ставки – по-разному – обычно, от ста баксов. Кто первым приехал, тот и забирает деньги.
– Или машину… – с видом знатока добавил Феликс.
Леша сначала кивнул головой, сосредоточившись на еще одном выпускаемом облаке дыма (давно, видимо, не курил), но через секунду вернулся глазами к Феликсу:
– Какую машину? – переспросил он.
– Ну… победитель забирает машину проигравшего…
– Не… такого я не слышал, – простодушно ответил Леша.
Подумал и повторил:
– Нет, такого тут не бывает. Ты, наверное, американских фильмов насмотрелся?
О стрит-рейсинге, гонках по городу, Феликс знал, но чтобы тут, в Донецке, – действительно слышал впервые.
