Видящая во снах - страница 15

Кровать стояла возле окна, и через деревянные ставни, если прислушаться, отчетливо слышались шаги. Кто-то прошел совсем рядом. Девушка порадовалась, что перед тем, как лечь спать, закрыла окно, не оставляя для себя приток свежего воздуха, и задернула шторы. Но они не слишком плотные и не могут скрыть тень за окном. А та была большая и не похожая на человеческую. По крайней мере, Оле так показалось. Если только человек размером минимум с медведя.

А может, она просто спит?

В опровержение этой мысли тень двинулась вперед и остановилась возле окна. Девушка даже перестала дышать. Что же делать? Бежать к деду? У того есть ружье, с которым он хорошо управляется. А еще лучше – добраться до телефона и вызвать полицию. Может, просто местные алкаши решили побродить под окнами чужих домов? Но как они так неслышно перелезли через высокий забор?

Оля, как в детстве, закрыла глаза, надеясь, что сейчас их откроет – и все кошмары сами по себе развеются. Зажмурилась сильно-сильно, аж векам стало больно. Ладонями смяла простынь и молча, практически не дыша, прислушалась к звукам за окном.

А они стихли.

Девушка придвинулась к стене, пытаясь понять, ушел ли неизвестный. Но не услышала ничего. От страха сковало все тело, Оля боялась даже пошевелиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Задержала дыхание, снова прислушиваясь к малейшему шуму за окном.

Внезапно раздалось резкое, громкое карканье. Оля не выдержала и закричала. Даже не сразу поняла – кричит именно она. Видимо, страх все-таки вырвался наружу, и терпеть больше не получалось.

– Олюшка! – взволнованный голос деда прервал ее крик. Девушка резко распахнула глаза и тут же зажмурилась от яркого света. – Что случилось, милая?

Горячая, сухая ладонь прошлась по влажным спутавшимся волосам. Оля всмотрелась в растерянное и взволнованное лицо Николая Петровича.

– Сон, – ответила кратко. Говорить о шагах за окном не стала. И без того напугала старика.

– Бедная ты моя девочка. Пойдем, я травки успокоительной заварю.

Молча кивнув, Оля поднялась с пружинной кровати и, накинув на плечи халатик, вышла из комнаты. Дед к тому времени уже поставил на плиту чайник.

Оля сидела за большим обеденным столом, держа в руках горячую кружку с отваром. Ладони все еще немного подрагивали, а в голове раз за разом слышалось воронье карканье. Почему именно оно? Откуда взялся тот странный ворон, который сначала изувечил ей руку, а теперь словно наблюдает и напоминает о своем присутствии.

– Деда, скажи, а ты знаешь, как избавиться от этого… – Оля замялась, не зная, как назвать то, что с ней происходит вот уже на протяжении двадцати пяти лет, – …дара? – последнее слово она произнесла чуть слышно.

От ее вопроса лицо Николая Петровича стало хмурым, резче обозначились морщинки. Он задумался, решая, рассказывать ли то, о чем знает, или нет. Стоит ли расстраивать внучку, не по своей воле обреченную на такое существование?

Раздумывал мужчина недолго, а потом заговорил, смотря в одну точку над головой Оли. Он словно перенесся мыслями куда-то далеко, туда, откуда давно уже ушел.

– Когда был еще молодым, лет двадцать, не больше, я видел, как страдает моя сестра. Изводит себя после этих проклятых снов, которые не давали ей нормально отдыхать по ночам. Они приходили к ней не так часто, как к тебе, но все же после них она ходила сама не своя. Я уже тогда знал, что, стоит ей родить дочь, в тот же день моя любимая сестренка умрет. И я стал искать возможность избавиться от проклятья. Спрашивал, узнавал, кто еще из семьи владел даром и с кого все началось. Мне так никто и не дал внятного ответа. А когда я пытался настаивать, на меня смотрели как на врага. Раньше не приветствовалась какая-либо магия. Сейчас-то всякие гадалки и колдуны делают из нее бизнес, а в мое время их бы давно уже осудили и подвели под трибунал, – Николай Петрович покачал головой, а потом продолжил: – Так вот, я, когда не нашел нужного мне ответа, вспомнил про одну травницу. Тетя Нюра ее звали. Дед рассказывал, никто не знал, как та появилась в деревне. Просто пришла и стала жить в заброшенном доме. Дед тогда еще ребенком был, а она – уже старухой, и тем не менее его пережила. А он ведь умер в глубокой старости. Многие говорили, мол, травница эта с нечистой силой дружит. Я тогда к ней пошел, несколько дней порог обивал, а бабка только меня к лешему посылала и дверь перед носом захлопывала. Когда же поняла, что не уйду, пока правду не узнаю, то смирилась и в дом пригласила. Пообещала рассказать, откуда дар этот взялся, если только я на сделку с ней пойду.