Видящая - страница 2

– У тебя довольно своеобразные понятия о справедливости!

– Когда мне быть готовой к отъезду?

– Послезавтра, – затем он пристально посмотрел на неё. – И чтобы без глупостей.

Солнце совсем скрылось за горизонтом, и небо озарилось лиловым, с ярко-красными всполохами, светом. Мелинда встала, отряхнулась, подобрала пачку и окурок, который собиралась выкинуть. И вот, развернувшись к нему, чтобы попрощаться, она в очередной раз поняла, что не знает его имени. Мужчина поднялся вместе с ней. Он был настолько высок, что девушке пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Значит, послезавтра, – повторила она вслух, на что тот лишь кивнул в ответ.

Мелинда вытащила пачку с оставшимися сигаретами и предложила ему, чтобы вновь потешиться над его строгой отеческой реакцией:

– Сигаретку? – едва сдерживая смешок, спросила она и поняла, что ничего не изменилось – он всё так же, угрюмо качая головой в знак отказа, указал в сторону приюта, намекая, что аудиенция окончена и ей пора идти.

Ночью, когда лежала без сна, перед внутренним взором Мелинды стали проплывать кадры историй, накопившихся за те десять лет, прожитые в стенах приюта. "Да, – подумала она, – здесь было хорошо».

Отчетливо вырисовывалась картина: она заходит в учебный класс и, не без удовольствия, наблюдает у всех присутствующих явный шок, удивление и что-то ещё, сродни непониманию и осуждению. В тот день она впервые выкрасила волосы в этот яркий, ненормальный цвет. Не то, чтобы ей самой он нравился, всё дело было в бунтарстве и стремлении выделиться среди этой серой однородной массы.

А вот – она первый раз уснула на послеобеденном молебне, выронив при этом толстенный том с молитвами, звук от падения которого разнёсся во все стороны, эхом отражаясь от старинных стен часовни. За это девушке здорово досталось, хотя из кабинета наставницы она выплыла с улыбкой победительницы на лице.

Мелинда тихо перевернулась на другой бок, думая о мирно посапывающей на соседней кровати Люси, единственной подруге, которая никогда ничего не спрашивала и не выведывала ни о её прошлом, ни о её загадочной истории появления здесь, а самое главное, всегда принимающей Мел такой, какая она есть. Девушке не хотелось сейчас думать о том, что она больше никогда сюда не вернётся. Губы Мелинды медленно расплылись в улыбке, когда она поймала себя на мысли, что, возможно, после этих перемен она чаще станет видеть этого светловолосого красавчика в чёрном костюме, слышать его спокойный, размеренный голос, вдыхать неповторимый, свежий, еле уловимый аромат чего-то явно дорогого, что исходит от него. А может, наконец, она действительно станет кому-то по- настоящему нужной и не разделит судьбу сокурсниц, большинство из которых может даже не рассчитывать на блестящее будущее по окончании учёбы. С этими приятными мыслями Мел, незаметно для себя, перенеслась в царство Морфея, убаюканная дружным хором цикад за большим витражным окном.

…Опять эти глаза изучают её уже не в первый раз. Это были глаза, в точности как у неё самой, только на маленьком лице, таком же, как у Мел много лет назад. Маленькая её копия. Оглядевшись, Мелинда поняла, что стоит среди снега, он везде: лежит у её босых ног, кружится в воздухе, тает на ресницах. Девочка, стоящая перед ней, встряхнула головой, и тысячи белых кристалликов посыпались с её темных длинных волос вниз. Когда-то и у Мелинды были такие, тёмно-каштановые, блестящие… Маленькая копия улыбнулась, будто прочитав её мысли. Она была довольно небольшого роста, едва доходя Мел до груди, в белом платье чуть ниже колена, ноги также были босые, а в руке она держала какой-то предмет на цепочке. Вновь посмотрев на лицо девочки, Мелинда поняла, что, хоть та и являлась её вылитой копией, сама Мел никогда не была такой красивой, и, если бы не тёмные волосы, девушка могла бы подумать, что это ангел к ней сошёл.