Вихреворот сновидений - страница 3

– A-а, ciao-ciao, bellissima, ciao, Veronica! – поприветствовала её Мария. – Come stai? Come è andata con i tuoi sogni d’oro?[15]

– Grazie, più o meno, bene, insomma![16] – не рассказывать же Марии, в самом деле, о коварном графитово-сером воинстве, атаковавшем её ночью.

– Meno male[17], – прожурчала Мария и, напевая себе под нос, – E va bene così, non ti merito più[18], – аккуратно примостилась в скрипучее продавленное кресло у стола, достала крохотную кофейную чашечку, изящную маленькую сахарницу и широким жестом пригласила Веронику:

– Vuoi un po’ di caffè, tesoro mio, l’ho appena preparato, eh? O prima vai in bagno? Vai, vai, io comunque te ne faccio un pochettino. Ci vuole la prima tazzi-ina di matt-tina[19], – пропела Мария.

– Grazie mille, Maria, arrivo subito![20] – поблагодарила Вероника милую старушку. Пока она жила в этом гостеприимном доме, так, с утреннего кофепития, начиналось каждое утро, и это стало их доброй традицией. Вот и славно, подумала Вероника, нельзя обижать заботливую синьору Марию, и принесла из холодильника купленные накануне вечером dolci[21] для старенькой соседки. Она знала – синьора их обожает.

Уже взявшись за ручку двери, готовая выйти из дома, Вероника невольно прислушалась – и остановилась.

– Va, pensiero, sull’a-аli dora-ate…[22] – донеслось из полуоткрытой комнаты синьоры Марии. Нет, это не радио, это поет сама синьора. Негромким, чуть дребезжащим, слегка ломким, но полным какой-то внутренней страстной силы голосом старушка исполняла известнейшую арию из Nabucco.

Надо же, как здорово! Ни одной фальшивой или неточной ноты. Наверное, у Марии абсолютный слух – так точно она передавала мелодию, ритм, нюансы арии из оперы Верди, подумала Вероника. Вот она бы ни за что так не смогла.

Город встретил Веронику шумным гомоном улицы и уютнейшими ароматами кофе, только что изготовленных сладостей и свежевыжатого сока, вырывающимися на свободу из открытых окон и дверей баров, которых здесь видимо-невидимо, и искренне-солнечную старую песенку «A-Abbronzatissima, sotto i raggi del sole, come è bello sognare, abbracciato con te»[23]. Ну как тут не зайти, вот в этот, например, симпатичный бар, что напротив Santa Maria Maggiore, с замечательным видом на Базилику – здесь у нее знакомый бармен и эспрессо лучше, чем где бы то ни было. Да, по дороге в библиотеку она всё же хоть на минутку, да обязательно заскочит сюда. Кроме того, надо еще завернуть к знакомому продавцу периодики и купить у него Messaggero, La Repubblica – вообще, все свежие издания, которые он для нее, конечно, уже отложил сегодня утром по её просьбе.

А может быть, если пойти другой дорогой в Biblioteca Nazionale, то лучше зайти в тот старомодный, вероятно, еще довоенный бар у самого Колизея? Решено, именно сюда она сейчас и зайдет! Там она попросит у пожилого усатого синьора barista[24] чашечку крепчайшего эспрессо с коричневато-желтой шапкой пены – показатель качества кофе! – а еще una spremuta di pompelmo[25] и какой-нибудь круассан.

Удобно расположившись под тентом у входа в бар – денек снова выдался жаркий! – Вероника в момент осушила la spremuta, и, попросив усатого синьора Ренато сделать ей кофе как можно крепче, стала проглядывать сегодняшние газеты. Да, в мире неспокойно. Италия все никак не выйдет из туннеля кризиса, хотя оптимистически настроенные политики во всеуслышанье заявляют, что выход из него уже виден, до него уже рукой подать! Мигранты из Магриба, Сомали, Эфиопии каждый день прибывают, переплывая на утлых, надувных резиновых барках Средиземное море, залив Лампедуза, тонут там целыми семьями, прямо с детишками, кого-то, правда, удается спасти, а беременные женщины прямо в море, в лодке рожают детей, и вот так – грязные, больные, голодные – они пристают к итальянским берегам, просят еды, помощи, пособий. А потом так они и живут здесь со всеми чадами и домочадцами на эти пособия… другой вопрос – легально или нелегально. А что поделаешь, вот тебе, бабушка, и Юрьев день, вот вам и политика мультикультурализма