Виктор III. Развязка - страница 6
Но не свалял ли я дурака ринувшись за одержимыми? Хрен знает, куда они бегут. Может, в самое сердце подземелья? Однако уже поздно было пить боржоми. Надо двигаться до конца.
И вскоре я испытал истинное счастье из-за того, что не передумал. Орава одержимых вывела меня к настежь открытой двери, покрытой рунами, отпугивавшими бесов. А за этой дверью скрывался тускло освещённый подвал, выложенный позеленевшими от времени блоками. Прочь из него вела каменная винтовая лестница. Я стал подниматься по ней, слыша впереди бесноватых. Они оторвались недалеко от меня, посему я увидел их спины, когда преодолел лестницу и оказался во дворце. В свете редких хрустальных люстр одержимые мчались по пустынному коридору академии, а впереди них сверкал лысиной ректор. Он-то их и выпустил, а сейчас возглавил.
Я помчался за ними по мозаичному мраморному полу, косясь на непривычные картины лёгкого запустения. Мне раньше не доводилось бывать в этой части дворца. Тут с потолка свисали клочья паутины, оконные стёкла могли похвастаться мутными разводами, а порядком побитые жизнью гобелены украшал толстый слой пыли.
Заканчивался же коридор высокой двустворчатой дверью, украшенной резьбой. Ректор быстро отпер её. И бесноватые в количестве двадцати одной истощённой рожи с чёрными глазами ломанулись дальше. А я помчался за ними по пятам, плохо представляя что делать дальше.
Надо бы остановить их, пока они не выбрались из академии… Но как? Я один с ними ничего не сделаю. А во дворце сейчас, наверное, мирно дремлет только ночной сторож или пара сторожей. И что мне делать с такой подмогой? Распить чекушку? Надежда только на то, что во дворце до глубокой ночи задержалась четвёрка-пятёрка преподавателей. И эти преподы услышат шум, выскочат в коридор и нейтрализуют бесноватых.
Но никто ничего не услышал. Одержимые преодолели первый этаж. А уже в холле ректор отодвинул в сторону засов, запирающий парадные двери, а затем бесноватые всей дружной толпой вывалились из дворца.
– Вот и всё, – прохрипел я, устало облокотившись о колонну. – Теперь только бежать в комнату сторожей и бить во все колокола. По-моему, она вон в той стороне.
Я со всех ног помчался к сторожам. И попутно в моей голове появилась запоздалая мысль, касающаяся ректора. А какого хрена он такой сообразительный? Обычно одержимые не умнее тумбочки. Они же незапертые на замок двери частенько не в состоянии открыть, а тут ректор орудует ключами, двигает засовы… Да он Эйнштейн среди бесноватых. Уму непостижимо!
И вот всё-таки пытаясь постичь умом эту загадку, я домчался до комнаты сторожей и распахнул дверь. В нос мне мощно ударил запах алкоголя, а в уши влетел раскатистый храп двух красных рож, спящих на поставленных друг к другу стульях. Я сходу влепил одного мужику знатную затрещину, но он лишь поморщился и попытался отмахнуться от меня как от назойливой мухи.
– Ага, ясно, – прохрипел я себе под нос. – Придётся самому разбираться.
Мой взгляд окинул коморку и наткнулся на панель с пятью рычажками. Я опустил первый, но ничего не случилось. Сирена не ударила по моими ушам. И тогда я вернул рычажок в исходное положение, а то мало ли что… Второй рычажок тоже никак не проявил себя. А вот уже третий заставил взвыть сирену во дворце.
Мужики стали плямкать губами и продирать глаза. А я нажал на четвёртый рычаг и услышал истошный вой, который начал звучать на улице. А вот пятый рычажок опять не привёл ни к каким последствиям. Но я всё равно выполнил свою задачу. Предупредил студентов и преподов. Они явно проснутся. Да и в башнях-общежитиях есть свои сигналки. Их должны врубить коменданты. Так что мне можно валить отсюда.