Вина и мотивы преступного поведения - страница 15

Таким образом, с точки зрения действующей уголовно-правовой теории желание наступления определенных последствий идентично предвидению неизбежности наступления данных последствий. Поэтому если убрать из формулы вины волевую составляющую прямого умысла, то ничего не изменится, а институт вины станет более понятным, так как будет иметь четкую систему построения.

Аргумент, согласно которому преступник всегда может сослаться на то, что результат его действий не представлялся ему неизбежным, а только вероятным, можно отбросить, так как речь в данном случае идет не об объективной оценке обстоятельств совершенного преступления, а о мотивировке, т. е. попытке лица объяснить свои действия, выставив себя в более выгодном свете, и тем самым избежать заслуженной ответственности. Кроме того, не следует отбрасывать и здравый смысл в оценке общеизвестных вещей. Если лицо, столкнувшее потерпевшего с 20-го этажа, утверждает, что не предвидело неизбежности его смерти, то либо оно лукавит, либо страдает расстройством психики, что не позволяет ему адекватно оценивать свои действия.

Неизбежность наступления последствий означает, что в результате совершения определенных действий при обычных условиях наступает конкретное последствие (либо несколько последствий в альтернативе), являющееся закономерным итогом этих действий. В то же время имеют место ситуации, когда, например, большая доза яда в силу особенностей организма потерпевшего не оказывает ожидаемого преступником действия, а это свидетельствует лишь о совершенном покушении на убийство, но не о том, что в данной ситуации лицо предвидит лишь возможность наступления смерти, иначе его действия следовало бы квалифицировать по фактически наступившим последствиям как причинение вреда здоровью.

Интересный пример приводит в своем исследовании А. Н. Трайнин, когда с целью убийства одного из рабочих, ремонтирующих здание на уровне девятого этажа, преступник подрезает канат кабины, в которой помимо него находится еще один рабочий. В результате наступает гибель обоих.[47] Совершенно верно в данном случае утверждение, что преступник действовал с прямым умыслом на убийство двух лиц, так как предвидел неизбежность наступления их смерти. Хотя виновный утверждает, что желал убить одного рабочего, а смерть второго лишь допускал, формально это свидетельствует, что указанное преступление в отношении одного рабочего совершалось с прямым умыслом, а в отношении другого – с косвенным. Однако такой подход к оценке действий преступника представляется неверным, поскольку, если бы рабочим в результате подрезания каната по счастливой случайности был причинен вред здоровью, то действия виновного мы должны были квалифицировать как покушение на убийство и как причинение вреда здоровью по фактически наступившим последствиям, что не отражало бы опасности совершенного преступления.

Подводя итог, можно утверждать, что включение законодателем в формулу прямого умысла предвидения лицом возможности наступления последствий своих действий противоречит существу его волевого момента – желания наступления последствий, так как возможность – это то, что допускается, но не желается.

Предвидение возможности наступления последствий своих действий при косвенном умысле, как следует из диспозиции ч. 3 ст. 25 УК РФ, соотносится законодателем с сознательным допущением лицом этих последствий либо с безразличным к ним отношением. Как уже указывалось, возможность – это то, что допускается. Таким образом, если лицо предвидит возможность наступления вредных последствий своих действий, то оно тем самым допускает эти последствия. В отличие от предвидения неизбежности наступления последствий, когда лицо сознает достаточность совершаемых действий для наступления конкретного последствия, при предвидении возможности наступления последствий лицо предвидит лишь абстрактную возможность наступления какого-либо последствия в альтернативе с другими могущими наступить последствиями. В цель поведения лица в этом случае не включено конкретное последствие (ряд конкретных последствий в альтернативе) его действий. Цель поведения носит абстрактный характер. По существу, при предвидении лицом возможности наступления последствий своих действий невозможно назвать его умысел как определенный, при котором виновный предвидит конкретное последствие. Косвенный умысел всегда характеризуется либо альтернативностью возможных последствий, либо их неопределенностью.