– Понял, – Федор зашатался, сел на ступеньку. – Что-то еще выяснилось?
– Да. Думаю, важный факт – спираль, на теле расходящаяся.
– М?
– Порезы на теле в виде расходящейся спирали. Убийца привязывал жертве руки по швам и наносил по всей площади спиралевидные порезы.
– Расходящаяся – это как?
– Это значит, что он нарезал тела от центра наружу. От центра живота с шагом в два миллиметра. Мне пока сложно сказать, как он это делал, но, думаю, убийца закреплял жертву на некой вращающейся платформе. Платформе, над которой располагалась игла. И с помощью этой иглы он прорезал расходящиеся сферические контуры…
– Насть, можно без контуров? Попроще, пожалуйста. Голова и так уже не соображает.
Федор остановил выходящего из отделения полицейского и жестом попросил закурить.
– Как тут на словах передать? Можно представить некое устройство, похожее, скажем, на граммофон.
– Так, – Федор выдохнул дым.
– Ну вот. Получается что-то типа проигрывателя виниловых пластинок.
– Так. Дальше.
– Дальше тело вращалось, как пластинка, а сверху на него воздействовали резцом.
– Подожди, Насть. Хочешь сказать, на теле что-то записано?
– А? Нет. Вряд ли. Не думаю. Это я для примера, для наглядности, так сказать.
– Там послание?
Федор встал и выронил сигарету.
– Нет-нет. Говорю же, это вряд ли, – Анастасия задумалась. Подобная версия не приходила ей в голову. – Хотя…
– Так, Насть, нам нужно расшифровать послание.
– Постой. Так не бывает. Возможно, конечно, убийца это и планировал. Но фактически, на физическом уровне, реализовать подобную задумку крайне сложно. Невозможно. Твое смелое предположение годится только разве как гипотеза мотива преступления.
– Рано делать выводы. Сейчас буду.
– Зачем?
– Я должен сам это увидеть.
– Могу сбросить фото.
– Нет.
Он прервал вызов и поспешил на парковку.
«Если там записано послание, оно наверняка поможет мне в расследовании. А вдруг там подсказка? А вдруг там признание?» – рассуждал Федор, на ходу вытаскивая ключ.
«А если своим посланием убийца дразнит полицию? Дразнит меня. Решил поиграть, урод».
– Сейчас все узнаем, – произнес он и стер рукавом с бензобака белый след, оставленный какой-то птицей.
Федор надел шлем, застегнул куртку и завел свой мотоцикл. Завел «мапэд», как он стал называй свой байк вслед за Рамуте.
«Пора бы масло поменять», – подумал он, недовольно скривился и прибавил газу.
От отделения до городского морга рукой подать, можно было и пешком прогуляться, но уже осень, мотосезон скоро закончится, и придется оставить свой «мапэд» в гараже. Так что хоть километр, хоть сто метров, но Федор предпочитал проделать их верхом на своем любимом мотоцикле.
«Сейчас расшифруем послание и посмотрим, как он тогда запоет».
Мотоцикл выехал с парковки отделения на дорогу, свернул на первом перекрестке, проехал пару метров, во двор, объехал жилой дом, свернул перед детским садиком и запарковался возле здания больницы по другую сторону от забора парковки своего отделения полиции.
Федор нехотя заглушил двигатель, снял шлем и пошел ко входу в больницу.
– В морг, – сообщил он на пост, показал удостоверение и свернул возле лифтов.
Прошел знакомым маршрутом, спустился по лестнице и до конца по коридору до огромных металлических дверей, за которыми ждала Анастасия. Анастасия и два загадочно изрезанных тела.
– Привет.
– Быстро ты. Проходи. Кофе будешь? Нет, стоп, не закуривай. Днем здесь нельзя.
