Внешне хижина не сочеталась с внутренней частью. Домик, похожий на заброшенное жилище одинокой озлобленной ведьмы, внутри оказался уютным. Напротив окна в гостиной стоял овальный стол, накрытый розовой скатертью. Столешница ломилась от всевозможных блюд. Тут были пироги с румяной корочкой, дубовый бочонок с медом, глиняный кувшин с молоком, огромная стопка кружевных блинов, а в центре, украшенный гирляндой из баранок, стоял самовар. Стол накрыт на три персоны. Хоптоад сомневалась, что здесь действует принцип «разделить трапезу», когда гости едят вдвоем из одной тарелки. Потому она ожидала еще одного или двух гостей, никак не больше.
Хозяйка, которую звали Златослава, жестом пригласила колдунью к столу. Девушка прошлась по ковру из толстого ворса, оставляя после себя грязные следы, выдвинула деревянный стул и аккуратно присела. Тоад в очередной раз ожидала, что рот наполнится слюной, но этого не произошло. Рефлекс утратил силу несколько месяцев назад. Изначально девушка с аппетитом набрасывалась на еду, но вкус в последнее время был такой, будто вкусовые рецепторы притупились. Как будто все напитки разбавили огромным количеством воды, а твердая пища смешана с ватой. Со временем Хоптоад перестала тратить игровые деньги на еду, если она не восстанавливала жизнь или не требовалась для каких-то других значимых целей.
Девушка терпеливо ждала, когда к ней присоединится хозяйка. Вместо этого женщина заняла место возле камина и плавно раскачивалась в кресле-качалке.
Тоад отщипнула кусочек пирога и отправила в рот. На вкус, как вата. Колдунья наклонилась над чашкой с чаем и с шумом вдохнула. Аромат был, но казалось, что он далеко, а не перед самым носом. Хоптоад еще раз быстрым взглядом окинула помещение и обнаружила лестницу, ведущую на второй этаж, прикрытую белыми занавесками. Игрок забарабанила пальцами по столу, ожидая действий от НПС или хотя бы новых гостей. Колдунья хотела окликнуть Златославу, но вовремя спохватилась. Она побоялась, что это может запустить диалог с персонажем, который растянется на долгое время. Настроя на беседу у нее не было, потому принято решение исследовать дом.
Хоптоад со скрипом отодвинула стул и встала. Хозяйка не отреагировала, все так же продолжала раскачиваться и смотреть на огонь.
Девушка по пути коснулась стены, выкрашенной в бледно-голубой цвет. Поверхность оказалась жёсткой, как картонная коробка. Бросив последний взгляд на хозяйку, Тоад скрылась за занавесками.
Ступеньки при подъеме жалобно скрипели. Девушка оглянулась, но за ней никто не следовал. Второй этаж, как и предполагалось, начинался длинным коридором и заканчивался панорамным окном. Несколько неуверенных шагов и ступни тут же защекотал жесткий ворс красной ковровой дорожки. Тоад остановилась и прижалась к стене. Девушка подняла одну ногу к груди и стала разматывать импровизированные портянки, так как в доме они были бесполезны. Надеясь, что ей удастся раздобыть обувь, колдунья опустила освободившуюся ногу и принялась за вторую. Хоптоад остатками ткани стерла кое-как грязь с кожи и бросила бесполезные тряпки в угол. Девушка посмотрела по сторонам, пошевелила пальцами и продолжила путь. Сорочка липла к ногам, что заставило Тоад лишний раз вспомнить, что на ней нет нижнего белья. Пусть это всего лишь игра, но штаны пригодились бы, возможно даже больше, чем обувь. Все-таки не хотелось оказаться перед кем-то с задранной юбкой или подвешенной вверх ногами.
