– Хотя, не думаю. Ты говорила, он богат? Значит, и член можно побольше приклепать, и импотенцию вылечить. Ищи недостатки, Казакова. Чем идеальнее мужчина, тем опаснее с ним связываться. Может, он гомик?
– Все, Ир, я пойду.
– Может, у него вместо руки протез? – сладострастно продолжала Ирка. – Или вместо ноги. Какая там у него травма была, я забыла.
– Ага, Ир, Праворукий Левоног!
– А ты не юродствуй, Казакова, не юродствуй.
– А кто, блин, юродствует?
– Кстати, а что там за черепаха?
– Это название такое. Его ресторан. Я хотела посмотреть. Он недавно открылся.
– А он не приглашал?
– Приглашал. Просто очень хочется. Пойдем, сходим, а? Возьми Емельянова, посидим.
– Сходим, Казакова, обязательно, я позвоню, когда буду свободна. А нафига тебе Емельянов?
– Так, за компанию.
– Хрен ему, а не ресторан. Кстати, надо ему позвонить. Пусть-ка припирается. А ты позвони Петракову. Ты потрахайся, полегчает.
Мне полегчало гораздо раньше, когда я ушла от Ирки. Феерическая женщина! И ведь люблю же я ее! И с Емельяновым у них все в порядке, похоже. А еще Ирка всегда права. Ну, почти. Я села в машину, вздохнула, выудила из недр сумки телефон и позвонила Петракову.
– У аппарата, – ответил Петраков. Ему бы все поидиотничать. А раньше мне это нравилось.
– Лева, ты ко мне, или я к тебе? – с придыханием спросила я.
– А че случилось? Потрахаться захотелось, Казакова?
Я уронила телефон. Просто триллер какой-то! Они, оказывается, с Иркой одинаково разговаривают. Я представила, как в постели меня ждет Ирка: высокая, крупная, черные волосы каре, черные и циничные глаза, крупная родинка над губой, с дамской сигаретой в пухлых, маленьких пальцах, и все мои желания прошли. Вообще все. Я подняла мобильный с коврика для ног.
– Лева, жду тебя завтра.
– Ладно, приеду, раз уж тебе так приспичило. Могу и сегодня. Давай сегодня, вдруг завтра не смогу?
Я подумала, что вполне успею прийти в себя, пока Петраков ко мне едет. Выпью вина, приму ванну.
– Ну, хорошо…
Петраков довольно хрюкнул в трубку.
– Ну, жди, бэйба.
И вот к нему я, значит, по убеждению Ирки, должна бежать, роняя тапки?
И когда приехал Петраков, ничего у меня не получилось. То есть, все было и Петраков был доволен, но я – нет. Мне все время хотелось чего-то большего, мне бы хотелось поярче чувств, а все было, как обычно. Даже хуже. Как-то слишком быстро. Ну, хоть и на этом спасибо… Самое главное, что потом я сразу уснула. Сон был крепкий, без сновидений, и мне не виделись пластмассовые куклы…
Еле дождалась четверга! Сегодня практическая лекция у философского курса. И сегодня я увижу Севастьянова. Нельзя сказать, что я все дни напролет о нем думала, но с Петраковым у меня как-то не клеилось, а ведь раньше все было нормально. То есть, все было, как и раньше, но меня это уже не удовлетворяло. Хотелось страстей. Одно радовало: я не видела сны. Или не помнила их…
Сегодня я ехала в институт в паршивом настроении. К тому же, когда захотелось покурить, я обнаружила, что забыла сигареты. Я оставила машину на стоянке и зашла в магазин. Когда я расплачивалась у кассы, меня окликнули:
– Эльга Сергеевна!
Я обернулась. Это была Сусанна, преподаватель психологии.
– Здравствуйте, Сусанна Андреевна.
– Ой, какая я вам Андреевна, в самом деле, просто Сусанна.
– Тогда просто Эльга.
– Интересное у вас имя.
И это мне говорит женщина по имени Сусанна!
– Эльга, Эльга, а как сокращенно?
