– Неделю назад.
Она попыталась скрыть лукавую улыбку, а я – желание отшлепать наглую русскую немку. Ей весело?!
Ари пожала плечами:
– Русский дух, немецкая дисциплина. Играю на контрастах.
– Господи…
Я зло посмотрел на нее, и Ари сменила тактику:
– Стивен, послушай!
– Что послушать?
Обманула, солгала, исправила возраст на четыре года!.. А что ей оставалось? Цифра «восемнадцать» сразу бы прочистила мне мозги. Надеюсь, это ее единственная ложь.
Ари залепетала:
– Ведь это ерунда, правда? Не могу я покупать алкоголь, это же мелочь, верно? Зато я могу работать, пока у меня есть виза, я могу водить машину, правда, не умею…
Она нервничала, и ее акцент звучал сильнее, как тогда, на автограф-сессии. Ари выговаривала каждую букву, словно стучала молотком, и неправильно ставила ударения. Ее грубая на слух речь контрастировала с мягкой внешностью и разительно отличалась от моего техасского акцента, который я сохранил только в песнях. Попав в мир шоу-бизнеса, я понял, что специфический южный говор понятен не всем. И, если бы я тоже не контролировал свою речь, мы бы говорили как два инопланетянина, совершенно не понимая друг друга.
Я покачал головой. Ладно, я не нарушил закон, Марти меня не убьет.
И часто Ари будет испытывать чужие нервы на прочность? Мои нервы, если… Что «если»? Она останется? Мы еще раз переспим?
Вздохнув, я повел Ари на кухню.
– Стивен, я не хотела врать…
– Приехала одна. Тебе восемнадцать. Исполнилось. Чуть больше недели назад. – Я сел на табурет, поставил локти на стол и не сводил глаз с паспорта, благодаря которому открыл для себя новые подробности жизни Аристель Тешер. – Было ясно, что ты младше меня. – Я пытался собраться с мыслями. – Но для этой страны ты слишком маленькая. – Я принялся тереть переносицу. Для меня слишком маленькая! – Ты тут совсем одна?
Она коротко кивнула. Дуреха.
– Родители купили билет?
– Нет. Мое решение.
– Звучит безумно.
– Есть немного…
Она прикусила свой пушистый локон в попытке спрятать улыбку. Радовалась, что буря миновала?
– Поразительное везение! – не унимался я. – Или… судьба?
Приезд Ари, знакомство на концерте, ее неудачный роман с каким-то парнем, травма Бена, встреча на дороге, эта ночь… Цепочку удивительных совпадений и называют судьбой. Знал бы я, к чему все приведет, не прислушивался бы к знакам. Судьба – коварная стерва.
– Если не родители помогли, как ты уехала?
– Взяла деньги, документы, сказала, что иду ночевать к подруге, и уехала. Мой отец немецкий бизнесмен, а у меня есть виза с прошлой поездки, но тогда мы были в Нью-Йорке, – протараторила Ари и снова начала умолять: – Я знала – ты отреагируешь именно так, поэтому соврала! Давай забудем! Я выгляжу старше, веду себя старше…
– Старше?! Приехать в незнакомый город без цели и плана – по-взрослому? Очевидно, нет. И говори медленнее. Я не всегда тебя понимаю.
Ари промолчала.
Я ругал ее, будто нашкодившего котенка, а она сидела напротив, поджав колени к подбородку, и дула губы. Мне захотелось ее обнять, защитить от сурового мира. Она же счастливица! Плохой жизни не знала! Парень всего-то изменил, а я… воспользовался. Моралист поганый. В самом деле, когда, если не в восемнадцать, делать глупости?
Выкурив сигарету, я смягчился.
– Тебя, восемнадцатилетнюю девчонку, пустили в другую страну из-за авторитета семьи, ты это понимаешь? Дочь бизнесмена обязательно вернется домой, ей незачем становиться нелегальной иммигранткой.
